Влюблен и очень опасен - стр. 23
– Вы, верно, хотите узнать кое-что о тех парнях, что скирдовали пшеницу на антресолях в тот день перед демонстрацией?
Рейф вытащил визитку и на обороте быстро написал адрес, куда ему телеграфировать. Передав визитку Гордону, он сказал:
– Даже то, что поначалу кажется несущественным, может помочь раскрыть преступление.
Рейф вытащил из бумажника несколько банкнот и протянул Гордону, но тот денег не взял и, почтительно обнажив перед Фанни голову, сказал:
– Эмброуз Грейвил-Ньюджент был человеком честным и порядочным, и он давал заработок многим парням из этих мест, включая и Джека Гордона. Так что, инспектор, – добавил он, лукаво подмигнув Рейфу, – я постараюсь разузнать все, что смогу, а эти деньги пусть наше правительство оставит себе.
После увиденного в ангаре картина гибели отца, кошмарно четкая, объемная, с подробно прорисованными жуткими подробностями, неотрывно стояла у нее перед глазами. Как быть, что сделать, чтобы хотя бы ненадолго стереть эту картину из памяти? Фанни очень рассчитывала на то, что плавное покачивание кареты и стук копыт успокоят расшатавшиеся нервы, остудят разыгравшееся воображение. И ей действительно стало немного легче: жуткая картина если и не исчезла совсем, то поблекла, словно вышла из фокуса. Однако последняя фраза, произнесенная Рейфом перед тем, как они спустились с антресолей, продолжала звучать в голове, повторяясь раз за разом и грозя свести с ума. «Вот так он и полетел вниз».
Может, если бы Фанни смогла выплакаться, ей стало бы легче, но слезы не шли. Ее душила ярость при мысли о том, что кто-то, кому ее отец доверял, стал соучастником заговора, в результате которого он был так жестоко убит. Но кому понадобилось его убивать? Так убивать? И зачем?
Неделю назад Фанни прочла газетную статью, в которой смаковались жуткие подробности смерти ее отца в результате несчастного случая. Трудно передать словами, какой шок она тогда испытала. Но сегодня ей выпало пережить не менее сильное потрясение, узнав о том, что ее отца, вполне возможно, убили, и убили далеко не случайно. Фанни не хотела и не могла смириться с тем, что убийца – или убийцы – останутся безнаказанными. И готова была вытерпеть присутствие в своей жизни Рейфа, как бы сильно он ни раздражал ее, столько, сколько будет необходимо для того, чтобы преступление против Грейвил-Ньюджента оказалось раскрытым, а преступники преданы правосудию.
Отвечая на немой вопрос Рейфа, Фанни, посмотрев ему в глаза, решительно заявила:
– Мы должны найти тех мясников, что разделались с моим отцом, Рейф. Я хочу видеть, как их вздернут на виселице. Как вывалятся наружу их лиловые языки.
– Даже думать не хочу, что ждет бедных ублюдков, если ты найдешь их раньше полиции, – с ухмылкой заметил Рейф. – Должен поздравить тебя с успешным почином на ниве сыска.
Фанни поймала себя на том, что уголки губ поползли вверх, но, вовремя спохватившись, сделала серьезное лицо.
– Вы так считаете, детектив Льюис?
– Я отвечаю за свои слова. – Рейф взглянул на часы. – У нас есть время, чтобы перекусить. Следующим пунктом в повестке является посещение университетской лаборатории.
– Я бы предпочла прямо сейчас перейти к следующему пункту.
– Ты всегда была стойким солдатом, Фанни. – Рейф вынул из кармана пистолет. – Это револьвер «веблей». Легкий и удобный в использовании, – сообщил Рейф, вытаскивая патроны из барабана. Разрядив револьвер, он нежно вложил его в руку Фанни. – Опыт обращения с огнестрельным оружием имеется?