Влюбись в меня, срочно! - стр. 37
– А с чего мне переживать-то? Я к нему ничего не чувствую, кроме… – замялась, почувствовав внезапную неловкость.
А что я, собственно, чувствую к Марку? Почему нахожусь все ещё здесь? Даже после того, как высказала ему все, что хотела, пусть и с ужасной подачей…
– Да забей. Его такими фразочками все равно не пронять, – так и не дождавшись моего полного ответа, произносит Камилла, а затем достает свой телефон. Лицо ее вытягивается от удивления. – Слушай, кажется, домой ты не скоро попадешь. Тут смска от МЧС пришла, говорят скоро град начнется…
Словно в подтверждение ее слов по крыше вдруг начинает неистово барабанить, словно туда грузовиками выгружают груды камней.
– О, надо же, уже начался, – дивится брюнетка без особых эмоций, бросая взгляд через окно.
А я не нахожу приличных слов.
Мне что придется теперь остаться на ночь здесь?
19. 19. Катя
Мне действительно приходится остаться здесь с ночевкой… Просто выбора другого нет. На улице стремительно темнеет, а стихийное бедствие только набирает обороты.
Открыв рот, нелепо хлопаю, глазками, пока Камилла приносит откуда-то раскладушку и стелит мне рядом со своей кроватью, мурлыча под нос какой-то агрессивный мотивчик. Видимо, она фанатка рок-музыки.
– Что не нравится? – вопрошает она, намекая на то, что от ее глаз не скрылась моя оторопь. – Или ты собираешься ночевать вместе с Марком?
– Ни в коем случае! – ужаснувшись подобной перспективе, возникаю.
Мне в целом, конечно, неважно где коротать вечер, лишь бы не убиться по пути домой. Однако сама мысль, оказаться рядом с Костровым наедине, пока за окном бушует стихия, приводит в ужас.
"Марк за пять минут нашего вынужденного уединения-то весь мозг мне сломал, страшно представить, что он способен, если ему дать целуй ночь… Да и вдруг поведет себя неприлично, руки начнет распускать…" – размышляя о последнем я невольно краснею, чувствуя как сердце кубарем катится в пятки. На Марка всегда заглядывались девчонки, даже те, что постарше. В прошлом году одиннадтиклассница, Лера Воробьева, например, хвасталась тем, что провела всю ночь с Костровым за жаркими спорами. Я не ханжа, но меня терзают смутные сомнения в том, что он с ней действительно только спорил.
– Вот и я так же подумала, – возвращает меня в реальность самодовольный голос Камиллы.
Все же странно это все… Спустя время я уже чинно лежу на кушетке, бездумно пялясь в потолок. Свет в комнате мы выключили, так что все вокруг погружено в почти что полнейшую темноту. Лишь подсветка от экрана телефона Селезнёвой разбавляет ее.
Камилла с кем-то активно чатится, громко слушая музыку через наушники, а я почему-то боюсь даже двинуться с места.
Никогда не могла уснуть в гостях. Не знаю почему так. Как правило, стоило моего голове коснуться чужой подушки, как в сознание стучались мрачные мысли. Или, что ещё хуже, вопросы о нетленном существований. Глобальные, по мелочи…
Сейчас же я думаю о том, насколько оказалась слепа, раз не смогла разглядеть в Камилле по-настоящему хорошего человека. Она стервозная, да, и довольно грубая, но с какой-то внутренней необъяснимой хваткой и тягой к хорошим поступкам.
Мы ведь с ней даже никогда не разговаривали толком в школе. А я не стремилась узнать причины ее придирок, видимо, напрасно все спихивая на спортивный интерес с Костровым.