Властелин моих ночей - стр. 26

— Я уверена. Но, если у вас есть другие предложения, с удовольствием выслушаю, — произношу, решительно расправив плечи.

— Только гляньте на нее, мисс конгениальность! — фыркает щуплый Тимми и указывает на меня пальцем, будто увидел нечто неприличное. — Вчера у нее отшибло память, а сегодня она уже знает, когда и что посещает Рон Купринг. Говорю вам: эта девчонка заслана правительством. Наплачемся мы с ней, помяните мое слово! Гнать ее надо в шею, а не слушать.

— Мне иногда снятся отрывки прошлого, — нехотя признаюсь я. — Это… Как вспышки, но очень четкие и яркие. Как раз сегодня я видела такой сон, про клуб.

Опускаю голову, чтобы не выдать внутреннего смятения. Такое чувство, будто стою на пьедестале перед судьями и ожидаю приговора. Кто-кто, а уж Тимми наверняка проголосует за смертную казнь.

— Так бывает, — авторитетно уверяет Дерек. — Тимми, тебе ли не знать, как действуют очистители памяти? Некоторые очень яркие события невозможно вытравить или запечатать. Эти воспоминания, как бурная река, прорвутся через любую плотину. Не волнуйся, Стося, мы подумаем, что можно сделать. Ты подала нам прекрасную идею, можно сказать, предоставила единственный шанс исполнить задуманное. И мы благодарны тебе за это.

После его слов относиться ко мне стали с большим почтением. За завтраком я получаю самую гигантскую порцию синтетической каши, щедро сдобренной полурастительным спрэдом. Едва я глянула на это серо-желтое варево, как желудок мой болезненно сжался. Он-то привык получать по утрам яйца, натуральное зерно с молоком и даже фрукты.

Есть приходится: питаться надо в любом случае, а лучшей еды я навряд ли получу в ближайшее время. К тому же не стоит обижать проявивших доброту и щедрость людей. Для них-то это явно привычный рацион, вон как активно работают ложками и челюстями.

Пусть я съела половину порции, с несварением маюсь до самого обеда. От предложенного супа из чего-то сильно резинового, похожего на сваренный сапог, отказываюсь. Выпиваю воды, но становится только хуже.

Приходится идти в отведенную каморку и притворяться спящей, чтобы другие не увидели моей бледности и болезненной гримасы на лице. Там-то и находит меня Дерек.

— Решено! Ты отправишься в «Веселого банни» под видом официантки, — сообщает он, улыбнувшись. — Правда, тебя придется загримировать, переодеть, но это не так трудно. Гораздо сложнее будет выяснить, какой номер отвели Рону Купрингу и сделать от него дубликат ключа. Ты сможешь?

Киваю, а внутри все сжимается. Но уже не от проблем с пищеварением, а от липкого, жгучего страха. От него немеют кончики пальцев и сердце трепыхается в груди, будто вот-вот оторвется. Грим и одежда — это очень хорошо. Но что, если Рон Купринг меня узнает раньше времени?

— Смогу, — произношу, преодолевая страх и смятение. — По крайней мере, сделаю все, что в моих силах. А что дальше?

— Дождешься, когда он уснет, а после проберешься к нему в номер. Грон, наш оружейник, даст тебе дамский пистолет — маленький, его легко спрятать под одеждой. К тому же его не могут вычислить металлоискатели, так как он выполнен из нового, не имеющего аналогов сплава. Что делать дальше, понимаешь?

Разумеется. Рон Купринг должен понести наказание за все, что сотворил.

— Не бойся, Стося… — Дерек гладит по голове, как несмышленую девчонку. — Убить гада так просто. Это как раздавить насекомое, чтобы не дать ему выпить из тебя всю кровь.