Власовцев в плен не брать - стр. 6
Наступление, как всегда, начиналось с того, что первоначальный план летел к чёрту. И как всегда, эти срывы, нестыковки, опоздания с выходом на исходные и прочее должна была компенсировать своими усилиями и в конечном итоге жизнями пехота.
Возле одной из траншей, наполовину разрушенной, исклёванной воронками тяжёлых снарядов, им навстречу вышла группа раненых. Ухватившись друг за друга и друг друга кое-как поддерживая, словно слепцы, боявшиеся упасть в пропасть, они медленно, со стоном и матом, брели в тыл. Того, о ком Воронцов сейчас думал, среди них не было. Повязки, наложенные впопыхах, промокли и блестели кровавой слизью. Один из них, с куколем бумажного бинта на голове в разорванной гимнастёрке, опираясь на винтовку, как на палку, посмотрел на Воронцова заплывшим глазом и, поправив руку товарища, лежавшего головой на его плече, сказал:
– Воронцов! Ты меня помнишь? Ну? Ты тогда ещё младшим лейтенантом был! – Раненый кивнул на его погоны.
Штрафник с забинтованной головой подошёл к нему вплотную. Единственный глаз его, выглядывавший из пропитанного кровью и потом бинта, поблёскивал то ли радостью, то ли только что пережитым ужасом.
– Я – лейтенант Простов, из артиллерийской разведки. В прошлом году, на хотынецком направлении… Неужели не помнишь? Ну, под Жиздрой… Ты со своим взводом вытаскивал нас с нейтральной полосы. Я был с лейтенантом Васинцевым.
Воронцов его не помнил. Лейтенант Простов… Артиллерийская разведка… Хотынец… Васинцев… Выходит, это он был в составе разведгруппы Васинцева. Тогда им пришлось лезть напролом, до самой проволоки, чтобы разведка могла доползти до окопов и вытащить своих раненых. Но лейтенанта Простова он не помнил. Нет, не помнил. Хотя артиллеристы среди вернувшихся были. Двое. И действительно лейтенанты. Артиллерийская разведка. Значит, один из них сейчас стоял перед ним в лохмотьях солдатской гимнастёрки второго срока.
– Повезло тебе, Простов, – сказал он.
– Ну вот, вспомнил… Я теперь, как видишь, не в том звании. И должность моя теперь простая. Вот… – И штрафник поддал носком сапога винтовку с расколотым прикладом.
– Искупили… Искупили мы, товарищ старший лейтенант, – засипел второй, не поднимавший головы с плеча бывшего артиллерийского разведчика.
– Володька, друг мой. Там, в третьей траншее… Близко сошлись… – И Простов поправил голову товарища на своём плече. – Боюсь, не дотащу я его. Вялый стал. Володька! – встряхнул он своего напарника. – Ты не умирай, смотри! Я что, зря тебя тащил?
Воронцов тут же окликнул санитаров и распорядился отрядить одну подводу для раненых.
– Вот спасибо, браток, – радовался бывший артиллерийский разведчик. – А я смотрю, лейтенант Воронцов! Спасибо, товарищ старший лейтенант!
– Спасибо, браток, – кивнул ему пожилой штрафник, опрокидываясь на подводу.
– Что там, впереди? – спросил он Простова.
– А что… Воткнули они нас сперва в землю, прямо перед траншеей. Но ребята полезли по головам. До первой траншеи добрались. Там – куча мала. Во второй и третьей они сидят. Два дота. Ну, теперь танки подошли. А твои пока в перелеске окапываются, сюда, ближе. С полкилометра отсюда. Если бы танки пораньше…
«Как окапываются?» – вспыхнул Воронцов и, даже не попрощавшись, махнул автоматом связистам:
– Пошли быстрей!
Над головами низко, с нарастающим гулом, словно реактивные снаряды «катюши», прошли штурмовики. Ил-2 летели двумя шестёрками параллельным маршрутом. Бойцы провожали их возбуждёнными возгласами. Самолёты тут же начали перестраиваться в колонну и полезли правым разворотом вверх, вверх.