Влад Хельсинг - стр. 10
Чем ближе Владик подходил к ложбине, тем больший ужас охватывал его. Он уже отсюда видел, что там, под деревьями, царит зловещий полумрак, и в тенях может прятаться все, что угодно. А ведь ему туда и надо. Прямо туда. Там журчит родник – единственный источник питьевой воды в этой проклятой деревне.
Метрах в двадцати от крутого склона, Владик замер, будто налетев на невидимую преграду. Полными ужаса глазами он смотрел на старую колокольню, что возвышалась над деревьями по ту сторону ложбины. В предзакатный час, на фоне затянувших небо туч, она выглядела зловещей башней, с вершины которой темные силы высматривают себе двуногую поживу.
И вновь Владика охватило страстное желание развернуть оглобли. В конце концов, ну поколотит его Цент, не получив ночью свой чай, и что с того? В первый раз, что ли? В какой-то степени Владик уже привык получать тумаки и выслушивать в свой адрес поток несправедливой критики и речей, унижающих его честь и достоинство. Ни ругань, ни подзатыльники не сведут его в могилу.
Но тут программист с ужасом подумал, что одними подзатыльниками Цент может не ограничиться. Он ведь может сделать еще кое-что. Например, отправить его за водой среди ночи. И уж эта ночная прогулка станет путешествием в один конец. Даже если темные силы и не устроят на него засаду, он помрет сам, без их вмешательства, просто от страха. Будет проходить мимо зарослей лопуха, а те как зашуршат на ветру, как зашуршат…. И все, конец. Разрыв кишечника гарантирован. Так что лучше бы ему набрать воды сейчас, пока еще светло и у него есть хоть какой-то шанс на выживание.
Владик добрался до склона, сбросил вниз обе канистры и стал спускаться в ложбину по земляным ступеням. Эти ступени Владик прорыл собственноручно, дабы облегчить себе спуск и подъем. Без них восхождение по крутому скользкому склону, да еще с двумя канистрами воды, превращалось в крестную муку.
Он преодолел ступени, и оказался в ложбине, густо заросшей деревьями. Под ногами хлюпала вода – сюда, в низину, она стекала со всех окрестных возвышенностей. Будь дождь сильнее, и ложбину затопило бы полностью.
Подобрав канистры, Владик побрел по протоптанной им тропинке к роднику. По сторонам старался не смотреть, потому что стоило поднять взгляд, как за каждым деревом ему тут же начинали мерещиться зловещие темные силуэты. Владик попытался выкинуть из головы все мысли о чертовщине, и подумать о чем-нибудь приятном. Попытался, и не сумел. Ничего приятного в его жизни не осталось. Раньше были хотя бы компьютерные игры, а теперь только страх, ужас и Цент.
Родник представлял собой глубокую чашу, образованную врытым в землю чугунным котлом с отколотым днищем. Один край котла был сколот, и через тот пролом вода из чаши вытекала наружу. Родник был довольно бодрый, и как бы быстро Владик ни черпал из него воду, ему ни разу не удалось осушить котел полностью.
Поставив на землю канистры, Владик снял с них крышки, вооружился алюминиевым ковшом и стал торопливо наполнять емкости ледяной водой. Над его головой ветер раскачивал кроны деревьев, и в его завывании Владику слышались зловещие голоса. Стоило где-то неподалеку треснуть сухой ветке, как программист, вздрагивая, представлял себе, что это силы ада идут по его душу.
К тому моменту, когда он наполнил первую канистру, стало заметно темнее. Владик понял, что нужно ускорить темп, если он не хочет засидеться здесь до темноты. А он этого ну совершенно не хотел. Потому что в темноте сюда точно явится то существо, чей взгляд он ощутил у ограды старого кладбища. Ведь это существо видело его. Видело. И наверняка знало, что незваный гость тоже ощутил его присутствие.