Вкусная история Марты Берт - стр. 36
- Да бог с вами, матушка, что тот град? Разве ж это напасть была? Поди-ка и посерьёзней непогоды видали да выстаивали. Ну пригнуло ветром стебли долу, дак они к утру уже и распрямились, и пуще прежнего распушились. То ли мы не знаем, чего сеять в краях наших, чтобы без урожая не остаться?
- Та-ак, а почему же тогда в деревне?.. – только я собралась сформулировать самое животрепещущее, как двери дома отворились, и на пороге кто-то появился.
Мне было сразу не разглядеть, потому что старостиха как раз поднялась, чтобы взять дровину для печки, и загородила вошедшего своей габаритной фигурой.
- Доброго дня, отец Бевье, - поприветствовала неожиданного гостя хозяйка.
- Чего же ему, Катарина, добрым быть, когда горе такое? – назидательно вопросил священник. – Где умирающие? Я должен исполнить свой долг и успеть принять безмолвную исповедь.
- Так рано, отец, забеспокоились, – вроде бы добронравно, спокойно ответила старостиха. Однако…
Мне померещилось, или в интонации тётки всё-таки мелькнула тень издёвки? Она немного посторонилась, и мы с визитёром смогли разглядеть друг друга.
Это был сухой, седой, морщинистый старик невысокого роста и аскетически-строгого вида.
То, что он и есть храмовник, можно было понять с одного взгляда, даже если бы Катарина до того уже не назвала его отцом Бевье. Принадлежность к церковному сану выдавали долгополый просторный балахон тёмно-синего, даже скорее чернильного цвета, эмблема «снежинки» размером с блюдце на груди и особое сосредоточенно-одухотворённое выражение лица.
Вошёл в чужой дом, кстати, без стука. Что как-то само собой неприятным осадком отметилось в голове.
В то же время и дед «опознал» меня за столом. При этом в глазах его, клянусь, мелькнуло недоумение.
- Госпожа Марта? Кхм… - на секунду замешкался местный батюшка:
- Хвала господу нашему, вы живы. Волею Строгорна благословляю вас на здравие. И всё же я обязан принять преднебесное покаяние и у вас. Такая трагедия может сильно сказаться на вашем самочувствии, доброму верующему в любой момент нужно быть готовым ко всему. А ведь я, к сожалению, не всегда могу оказаться рядом в последний миг вашей жизни. – скорбно сообщил гражданин в рясе.
Вот тут я, простите за неинтеллигентность выражения, просто обалдела от такой святой простоты высказываний старца и его настойчивых намёков на мою скоропостижную кончину. Или он здесь всех так заранее ежечасно был готов спроваживать на тот свет? Да ещё чтобы обязательно до того все мысли тайные послушать?
Видно же, что никто помирать не собирается: сидим вон душевно вкусным чаем наслаждаемся, доктора поджидаем, чтобы упредить простуду превенивным лечением.
- Отец Бевье, помилосердствуйте, вы ведь, насколько знаю, уже на днях получили мою исповедь. Честное слово, за такой короткий срок я и нагрешить-то толком не успела.
- Мягче, покладистей следует быть, госпожа Марта. Строптивы нынче женщины становятся, оттого и беды наши. А всемогущий Строгорн что велит? Мужчину слушаться, голову склоня, да кротко ему служить.
- А что делать, если нет такого? – поинтересовалась я, стараясь сохранить на лице серьёзность.
Ну честное слово, я уже почти веселилась. Сил не было выслушивать подобное мракобесие невозмутимо.
- Так как же нету, матушка? – в момент сменил суровый дидактизм священник на дидактизм помягче. – А дядя ваш как же? Многоуважаемый барон — он ведь единственный, кто остался рядом и не оставляет великодушной милостью. Отчего же от помощи его отрекаетесь? Неправедно сие, не по закону божьему. А вот бы смирили гордыню, так и всем бы благодать настала.