Включи мое сердце на «пять» - стр. 28
Рою Батти, похоже, увиденное очень понравилось, и поэтому он пожаловался Рику Декарду, что после его смерти эти драгоценные воспоминания пропадут, словно слезы под дождем.
А затем Рой Батти внезапно умер от старости.
И все его драгоценные воспоминания действительно исчезли, словно слезы под дождем.
И хотя он в течение всего фильма пытался убить Роя Батти, Рика Декарда тоже очень тронула смерть Роя Батти и тот факт, что все драгоценные воспоминания Батти пропали, словно слезы под дождем. Более того, произошедшее так повлияло на Рика Декарда, что он решил больше не охотиться на роботов и сбежал, чтобы начать новую жизнь вместе со своей девушкой.
И знаете что?
Его девушка – робот!
Надеюсь, Рику Декарду нравится поджаренный хлеб!
Ха!
Пока шли титры, я оценил объем пролитых слез: он составил 67 миллилитров. Невероятная величина! Это больше, чем я в целом выплакал за фильмы про Оливера и Дженни и про сбежавшего из тюрьмы банковского менеджера!
Но я плакал не только из-за смерти Роя Батти. Во время просмотра я пережил новое ощущение: это было не чувство, но отсутствие чувства, и оно настолько прочно вошло в мою жизнь, что я даже не подозревал о его существовании.
«Колесо» утверждает, что это одиночество!
Я чувствовал себя одиноким, даже не зная об этом!
И пока я смотрел фильм, мое одиночество исчезло!
Так как одиночество – это «печаль, вызванная отсутствием компании», я не понимал, почему я его ощущаю. Ведь я часто взаимодействовал с Анжелой по стоматологическим вопросам, по вечерам слушал болтовню доктора Глунденстейна, а выходные проводил вместе с Мемориальным котом Элтона Дж. Райнерсона.
10/10 я не похож на того, у кого нет компании!
Какова бы ни была причина моего необъяснимого одиночества, четыре робота-героя его победили!
Возможно, они показались мне особенными, потому что были так похожи на меня.
Ведь их тоже создали для работы, которая требует точности, но теперь они функционировали с перебоями.
Они тоже были логичными, рациональными и непонятыми.
Они тоже обладали человеческими телами и сломанными компьютерами вместо мозгов.
Каждый из них тоже был тостером с большим сердцем!
Глядя на них, я внезапно задумался о том, нет ли где-нибудь в мире других роботов, похожих на меня.
Если бы я когда-нибудь встретил одного из них, у нас было бы столько тем для разговоров! Например, мы бы могли сравнить версии нашей операционной системы и попытаться устранить причину, которая заставляла нас работать с перебоями! Кроме того, я мог бы спросить у него, дрожит ли он, как и я, от страха при мысли о переформатировании! Обсудить эти вопросы было бы так интересно!
Но я отвлекся. Когда доктор Глунденстейн снова включил свет в своем кабинете, я заметил, что глаза у него тоже покраснели. Он заверил меня, что он не плакал, но я, конечно, даже не думал об этом. Ведь этот фильм не был «слезоточивым» – по крайней мере, для людей! Могу лишь предположить, что у доктора возникла физиологическая реакция на какой-нибудь растворитель.
Когда доктор Глунденстейн спросил, понравился ли мне фильм, я ответил, что это – величайший фильм из тех, что я видел. Мне очень жаль, что его запретили – ведь даже безжалостный Рик Декард был вынужден пересмотреть свое отношение к роботам под влиянием речи Роя Батти.