Визит к архивариусу. Исторический роман в двух книгах (III) - стр. 9

– Будет жить? – поинтересовался доставивший сюда пострадавшего хозяин «жигуленка».

– Конечно будет. Страшного для жизни ничего не вижу, – после тщательного осмотра определил хирург.

– Если бы вы видели, что осталось от того дома… – покачал головой хозяин «жигуленка» и, окинув взглядом медперсонал, добавил:

– Видит бог, он в рубашке родился.

– В обгоревшем костюме, – шаловливо скривив губы в улыбке, уточнила медсестра.

Дежурный врач нахмурился. В другой раз он от души рассмеялся бы словам острячки. В другой бы раз, но не сейчас. Слова «взорвали дом» и то, что этого, приходящего в сознание человека извлекли из-под руин, насторожили хирурга. Документов при нем не было, а тот, кто привез, тоже не мог назвать ни фамилии его, ни имени.

И дежурный врач решил не принимать больного. Ему не хотелось иметь неприятностей. Очень может быть, там, в Сураханах, была криминальная разборка, а этот неизвестный субчик, мог оказаться бандитом.

Милиция Ленинского района, где располагалась Сабунчинская больница, категорически запретила ее медицинскому персоналу размещать и оформлять подозрительных пострадавших из других районов, чтобы не навешивать на себя лишние, и так с избытком висящие на них нераскрытые преступления. А этого привезли как раз из соседнего, Орджоникидзевского района. Ведь поселок Сураханы находится именно там. «Мало ли что там, в Сураханах, могло произойти. Иди потом и отвечай перед легавой братией», – подумал дежурный врач, а вслух резко, с глухой раздражительностью, неожиданно для себя зычно выкрикнул:

– Вези его в Семашко!

Звонкий голос хирурга, отскакивая от стен пустого коридора, эхом покатился до самых настежь открытых уличных дверей и растворился в брезжущем свете наступающего утра.

– Там никого нет, – дохнул водочным перегаром санитар. – А что теперь делать? – невпопад спросил он, словно от этого дебелого забулдыги зависел выход из возникшей ситуации.

И в это время из комнаты отдыха донесся телефонный звонок. Трубку подняла медсестра.

– Вас! Главврач! – свистящим шепотом произнесла она.

Надтреснутый со сна голос главврача был явно встревожен.

– Ты сейчас принял больного из Сураханов? – не здороваясь, спросил он.

Хирург обрисовал ему картину и пожаловался, что не знает, что делать и как сбагрить его отсюда в Семашко.

– Ни в коем случае! – зловещим полушепотом произнес он. – Оформляй! Помести его в отдельную палату.

– Откуда я ее возьму? У нас их никогда не было.

– Освободи ординаторскую, – не меняя тембра голоса, приказал главврач.

– Как его фамилия? Как записать? – сдался хирург.

– Не знаю. Придумай, какую хочешь… Он в сознании? Что-нибудь говорит или говорил?..

– Кажется, пришел в себя. Но молчит.

– Приставь к нему кого-нибудь из сестёр. Все, что он будет говорить, даже бред, пусть старается запомнить, а лучше… А лучше – записывать. Понял?

– Понял, понял!

– Ну и хорошо.

…Главврача, спящего после трудного дня мертвецким сном, растолкала жена.

– Вставай! Ну, вставай, говорю, – тормошила она его.

– Что?! Что случилось?! – как ужаленный, ничего не понимая, вскочил он.

– Тебя к телефону.

– Ненормальная!

– Сам ненормальный! – обиделась жена. – Возьми трубку! С тобой хочет говорить председатель КГБ Заир Юнусзаде.

– Что?! – вытаращился он.

У дверей палаты, что еще неделю назад считалась ординаторской, где стояли пять столов для пяти врачей, а теперь лежал таинственный незнакомец, поставили стул. На него, сменяя друг друга, каждые три-четыре часа, усаживались, не менее таинственные, мрачные и странные типы. Они охраняли больного. Никого к нему не допускали и злыми глазами провожали проходивших к нему врачей и медсестер.