Визит к архивариусу. Исторический роман в двух книгах (III) - стр. 55
Весточка от Ривы более была похожа на письмо, нежели то, что прислал ему раввин. На белом листе хорошо знакомыми ему каракулями было выведено всего две строчки:
«Сёма! Думаю, ты должен принять предложение Ильи. Оно разумно.
Борис».
– Любопытно, с каким таким разумным предложением ты явился ко мне?
Прижав палец к губам и, указывая глазами на потолок и стены, он с бесшабашностью завзятого кутилы произнёс:
– Предложение одно. За встречу шашлычка из белужки, которую я привёз. Да под тутовочку, – и, кивнув ему в сторону двери, добавил:
– Пойдём, посмотришь белужку. Погосов, наверное, уже разделывает её.
Таиров вывел его на улицу, и вместо того, чтобы пойти по ухоженной и освещённой аллейке со скамеечками, сидя на которых можно было бы мило побеседовать, он увлёк Семёна за собой в темноту. Мишиев понял: аллейка «с ушами». Но и здесь, впотьмах, меж скрипучих сосен и ветвистых папоротников, при нынешней технике, могут прослушать. Ведь никакой помехи. И тут до его слуха донёсся голос поющей Лаймы Вайкуле.
– Она будет нам петь минут сорок, – сказал Таиров, увеличивая громкость плеера. – Нам же, я полагаю, этого времени хватит с головкой.
– В чём дело, Илюша?
– Итак, слушай внимательно. Задумывается большое дело. Я бы сказал историческое… Вводить тебя в его подробности я пока не уполномочен.
– С историчностью ты не того, не переборщил? – перебил его Мишиев.
– Засунь свой сарказм знаешь куда? – прошипел Илья.
Пока Семён был не у дел, Илья варился в них и знал многое, о чём Мишиев даже не подозревал.
– Буду короток. Ты разыскиваешься за хищение крупных денежных средств партии.
– Вот не знал. Оказывается, это деньги партии… – ехидно протянул Мишиев.
Таиров никак не отреагировал на его шпильку и чётко, не отвлекаясь от основной мысли, продолжал:
– Мокрица уже в курсе твоего задержания. Настаивает, чтобы тебя препроводили в Баку. Вот его письмо Председателю КГБ СССР. Мне поручено вручить его лично адресату. О содержании ты догадываешься. Как и, наверное, догадываешься, что тебя ждёт там.
– Ещё бы! Отопью, откушаю, а возможно, мне насильно вколют пейзелевской отравы. Её никакой патологоанатом распознать не сможет. Верно?
– Верно.
– Что предлагаешь?
– Есть выход… Тебя мы взяли раньше ребят из Лубянки. Кстати, по их наколке вышли на тебя. Ничего не скажешь, ты хорошо спрятался… Но они тебя вычислили. Через профессора Аскерова…
– Не может быть! Исмаил не мог, – выдохнул Семён.
– Нет, не он. О твоей дружбе с ним стукнул маэстро ядов Пейзель… А дальше, сам понимаешь, дело техники.
– Гадёныш! – скрипнул зубами Семён, а потом, схватив за грудки Таирова, процедил
– Что будет с Исмаилом?
– Убери! Убери руки, Сёма… Вот так…
– Исмаила надо уберечь, Илюша. Он ни в чём не виноват. Порядочнейший и честный человечек, – заглядывая в лицо друга, с мольбою в голосе просил он.
– Всё будет зависеть от тебя.
– Что значит от меня?
– Тебе предлагается работать на ЦРУ.
– Как ты на МОССАД?
Таиров прыснул:
– Я не знал, что ты знаешь… Так имей в виду, я от имени МОССАД веду с тобой переговоры.
– Да ну?! – обомлел Мишиев и, прислонившись к сосне, о чём-то размышляя, надолго умолк.
Таиров не торопил его. Ещё бы! Кого бы не обескуражила такая убойная новость?
– Насколько я понимаю, мне предлагается быть слугой трёх господ.