Визит к архивариусу. Исторический роман в двух книгах (III) - стр. 3

От лавины взбитой воды Семен успел отпрянуть, а сопровождающий паренек с ног до головы засверкал хрусталиками капель. Не отряхиваясь, он поспешно вышел.

«Сразу двух зайцев убил: заодно и постороннего выставил, – подумал Мишиев. – Знай, мол, сверчок, свой шесток».

Тяжело дыша, Ага выполз из бассейна и, обмахиваясь полотенцем, принялся рассказывать, как он любит русскую баньку, как она полезна для здоровья и какие чудеса творит березовый веничек. Почти минут пять он безумолку говорил вообще о банях народов мира. Хорошо излагал, бестия. Наверное, где-то прочел, а вероятней всего, про них ему кто-то рассказывал, и он запомнил. Память у него была бесовская. Никогда ничего, и никого не забывал. На всё, на всех и всему у него было свое место, своя задумка и точно определенная цель.

Сейчас, на исходе тысячелетия, он наверняка носил бы другую кличку. Не Ага, а Программист. Тогда это никому и в голову не могло прийти. О чудесах, какие вытворяет компьютерная техника благодаря программистам, тогда, в Союзе, известно было лишь понаслышке.

Мишиев уже устал поддакивать ему, когда, наконец, Ага жестом поманил его за собой в ванную комнату. Подняв рычаги душевого смесителя и крана над рукомойником, из которых, напористо, с веселым гулом и урчанием побежали струи воды, он приступил к самому главному.

– Слушай внимательно, – жестким полушепотом произносит он, давая понять, что болтовня кончилась, и началось то, ради чего он его и вызывал на свою дачу в «Лесной поляне».

– Отсюда поедешь в Одинцово. Тут рядом. Улица Доватора, 39. Откроет женщина. Пароль: «Друзья передали, что вы сдаете особняк». Ответ: «Какой особняк?! Всего три комнаты». Она передаст тебе три тюка. В них иностранная валюта. Голова с плеч, но их ты должен доставить в Баку в целости и сохранности…

– В багажник такси поместится?

– Не думаю. У тебя будет РАФ. Водителя зовут Костя. Он будет стоять на конечной остановке автобуса и ремонтироваться. Сначала осведомись, Костя ли это? Спроси: «Мотор стуканул?» Отзыв: «Въехал в открытый люк, и кардан вдребезги». Скажешь ему время, когда подъезжать за тобой. Он поможет тебе.

Семен открыл было рот, чтобы спросить что-то, но Ага не дал.

– Не перебивай! – хлестко приказал он.

И в этот самый момент из душа и крана перестала литься вода. Ага прижал указательный палец к губам, и вдруг залихватски запел азербайджанскую народную песню, да так, словно, стоя под струями душа, он ее напевал, а сейчас продолжает:

Pəncərədən daş gəlir

Ay bəri bax, bəri bax

Xumar gözə yaş gəlir

Ay bəri bax, bəri bax!1

«Ай да Ага! – обалдел Семен. – Кто бы мог подумать?! Такой высокопоставленный – и такой пройдоха-профессионал».

Представление на этом не кончилось. Ага, как неожиданно запел, так внезапно и осекся. И в наступившем молчании он, сначала голосом, полным растерянности, сказал: «Мать твою! Это что такое?!», – а затем зычно, по-командирски заорал: «Полковник! Разберись там! Что с водой? Я тут в мыле, а они, мать их!»

А полковник, то есть он, Мишиев, не шелохнувшись, стоял рядом. «Класс!» – продолжал восхищаться он.

Через минуту и душ, и кран вновь изливались шумными струями воды.

– Женщина, которая тебе передаст груз, – тут же убавил децибелы Ага, – красивая, аппетитная, слабая по части секса и выпивки… Сошлись на то, что ты голоден, и предложи покушать и выпить. Все принеси с собой… В раздевалке я дам тебе порошка. Улучив момент, подсыпь это ей. Она уснет почти мгновенно… Проспит часов десять. К тому времени ты давно будешь в Баку и операция будет завершена.