Византийская ночь. Славяне во Фракии - стр. 17

– Что там, Жихарь? – крикнул вниз Рыва.

– Все верно, это пограничный пост, – отозвался высокий голос. – Отсюда недурно видна другая тропинка. Они могли подстерегать и нас, только бросили все и собрались пообедать.

– Им немного не повезло, – добавил Часлав. – Тащите сюда мясо!

– Что там с пленником? – поморщился Рыва.

– Ой! – вскрикнул мальчик. Он хлопнул себя по пальцу. – Меня укусил жук. – Голос его снова прозвучал жалобно.

Нервно теребя ветку, малыш потревожил покой зеленого насекомого. Укус оказался слабым. Раны не было. Амвр щелчком сбил букашку с руки.

Рыва погладил ребенка по голове и улыбнулся:

– Хорошо, что он не сделал этого немногим раньше.

– Спустишься к нам? – донеслось снизу.

– Да, сейчас! – ответил рыжий старшина и осторожно пошел по камням, обеими руками держась за длинные ветви кустарника. «Спасибо вам, боги! – думал он. – Спасибо за помощь в этом бою и за мальчика, что знает безопасный для ваших детей путь».

Человек, привязанный к дереву, оказался мертв. Он скончался от ран, нанесенных во время пыток. По одежде скифы опознали в нем сородича. Рыва срезал с головы умершего прядь волос, чтобы потом бросить в огонь для успокоения души. Так требовал обычай.

Амвр не видел этого. Он ждал на заветной тропе вместе с Чаславом, жадно вгрызаясь зубами в жесткий кроличий бок. Живот мальчика урчал, а сам он, казалось, рычал от удовольствия. Варвар с косичками на висках сидел рядом и жевал свою долю мясной добычи.

Возвращающиеся воины едва слышно протяжно пели.

В пути Валент повстречал женщину. Согнувшись, она собирала какие-то травы на душистом пригорке. Ласточки кружили над землей, хватая клювами встревоженных насекомых. Их голоса разрезали тишину пустынной в этих местах природы. Лесистые высоты лежали со всех сторон, а следы человека унесло суровое время.

– Доброго дня! – сказал Валент, сходя с проселочной дороги.

– И тебе доброго, путник! – ответила женщина, разогнувшись и показав морщинистое загорелое лицо.

Черные с проседью волосы ее были небрежно собраны в хвост, а синяки под глазами выдавали недостаток сна. Большие печальные глаза ее с интересом смотрели на прохожего.

– Далеко еще до Скодры, добрая женщина? – с почтением спросил незнакомец. – Верное ли я избрал направление?

– До Скодры? О-о, путник, тебе еще много недель предстоит пройти. Иисус и все святые тебе в помощь. Разве отсюда туда можно добраться? Это ведь так далеко! Никогда там не была, – вздохнула женщина, утирая со лба пот.

– Мне говорили, что если двигаться этим путем, то получится быстрей. На старой римской дороге небезопасно.

– Небезопасно?! – засмеялась женщина, показав плохие зубы. – Вижу, тебе есть что терять. Вот мой муж простой рыбак, и нам нечего бояться, хоть у нас и пятеро детей.

«Не рискую ли я сейчас, едва вступив на эту проклятую землю, – вцепилась в Валента упрямая мысль. – Сколько еще странников прошло здесь сегодня? Сколько проходит каждый день? Взгляни на дорогу. Наверняка путник в этих местах такая же редкость, как быстрые ноги у черепахи».

Женщина продолжала смотреть на изгнанника с любопытством отшельницы. Он неловко улыбнулся, тайком отгоняя от себя тревогу.

– Разве в империи жизнь стала счастливей?

– Да где ты видишь империю, добрый человек?! – рассмеялась она с горечью. – Разве только это называется так. С тех пор как в наших краях побывало столько племен, никакого римского следа не осталось. Мы да еще пара семей – вот все, кто тут живут, понимая старый язык. Лишь изредка проходят на север солдаты. Но от них можно просто спрятаться. Все, что им требуется, они забирают и без нас. Гораздо опасней кочевники и скифы, а с варварами, что поселились вон там за холмами, мы живем дружно. Чего им нас обижать? – вздохнула она. – Они сами осколок наших смутных лет, и бог знает, где нынче их племя.