Витражное пламя и последняя саламандра - стр. 38
«Вот никогда не думала, что мне придётся увидеть кошмар из сказки вживую» - мелькнуло в голове.
Я было попятилась, но сопровождавший меня послушник, как-то сумел очутиться у меня за спиной и вдруг резко толкнул прямо в дверь дома. Страшная старуха отступила в сторону, а я влетела внутрь, поскользнулась, упала и проехалась по длинному, мраморному полу, зажмурившись от ужаса и нелепости ситуации. А когда удалось остановиться, затормозив руками, и открыть глаза - ахнула от восторга и изумления, глядя на чудесный витраж.
«Вот никогда не думала, что мне удастся увидеть его вживую!» - второй раз мелькнуло у меня в голове.
Я так и лежала на полу, не веря в своё везение.
В себя меня привёл скрипучий голос, прозвучавший откуда-то сверху:
- Ну, что! Попалась, деточка?
Я подняла испуганные глаза на старуху, а она вдруг расплылась в улыбке и залепетала:
- Ну что ты, деточка? Ушиблась? Вставай скорее. Тебе понравился мой витраж?
Я поднялась с пола и кивнула:
- Он просто великолепен.
- Я рада, деточка. Поможешь мне с ним? Вот тут и тут смотри прорехи. И краска стёрлась, и позолота. А вот тут - трещина. Да и магией он давно уже не наделён.
- Ох, мне нужно будет принести свои инструменты и сделать замеры. Вот тут обязательно нужно укрепить стекло, а то оно, того и гляди, вылетит. А ещё вот здесь необходимо добавить золота. А уже потом напитывать его магией, - уже совершенно успокоившись, попав в родную стихию, сказала я, разглядывая витраж.
Он стоял на полу, а не вставлен в оконную раму. Видимо, как только магия витража иссякла, его и вынули. Но я была наслышана о нём. Это был один из самых старых витражей и широко известный. Он назывался «Шахматисты»*. О нём много чего рассказывали. И легенд он породил немало.
На нём изображены дама и мужчина в старинных одеждах. Голову женщины украшали замысловатые рога. Но и шляпа мужчины была не лучше - с неё свисали причудливые кружева, похожие на листики. Помимо шахмат, пара играла ещё и в игру более интересную - любовь. В руке мужчина держал шахматную фигуру. Скорее всего королеву - как знак того, что он победил свою противницу в игре за её сердце. Ну, или король, кто там разберёт. Но это всё равно означало, что он и сам пал к ногам девушки.
Я хихикнула, разглядывая витраж так близко. Влюблены были оба.
И, хотя жест девушки одной рукой изображал, скорее, негодование и гнев, как бы говоря - «Нет! я не такая!», второй рукой она всё равно удерживала мужчину, вцепившись в его рукав. Игра, и тут игра. Вечная игра между мужчиной и женщиной. И эта игра гораздо старше самих шахмат.
- То есть как, деточка? - вывел меня из задумчивости негодующий голос старухи, - ты его не прямо сейчас починишь?
- Нет, конечно! Да и как вы себе это представляете? Вот тут техника золочения, и она пусть и не сильно, но пострадала. А вот тут - сверху и сами фигуры - выполнены в технике «гризайль» - чередования чёрного и белого, а ещё вот тут - металл и витражное стекло. И всё это нуждается в реставрации. Как я это сделаю за один день? А пока всё это не сделать - магией его питать бесполезно. Она будет вытекать, будто мы в решето воду налили, - пояснила я.
- Ты такая же бестолковая, как и они все! Я вызывала других его осматривать. Все вот так же охали, ахали, говорили, что один взгляд мужчины на витраже - дорогого стоит. В нём якобы и любовь, и жажда, и гнев. Только вот починить никто так и не взялся! Все вот тоже несли про золото и прочие сложности. А мне надо - чтобы сегодня! - зашипела старуха.