Витька-"придурок" и другие рассказы - стр. 4

в поисках того, кому можно «загнать» один-два листа оцинковки и выручить деньги на бутылку водки. И почти всегда это ему удавалось, потому что в те времена оцинкованное железо было в большом дефиците и в продажу не поступало, а тут тебе его предлагают, да еще и за полцены! Какой дачник от этого откажется? Почти всегда наш «предприниматель» возвращался с деньгами.

– Вот, салага, учись деньги делать!

Гена радостно жал ему руку и бежал в магазин! С закуcкой у них проблем не было: жены собирали им каждый день «тормозок» в надежде на то, что они хоть какую-то денежку принесут в семью. Поправив таким образом здоровье, они начинали учить друг друга кровельному мастерству.

– Да кто так клямера режет, придурок? Берешь обрезок железа, режешь в лапшу и …

– Сам ты м.., чудак на букву «М»! Надо отрезать на всю длину и …

– Не слушай ты его, Шурик, он пургу гонит, а надо здесь кияночкой подогнуть на треть и на полтора фальц отступить…

Друг друга они не слушали, а пытались показать мне, кто из них лучший кровельщик.

Именно от Васи с Геной я и услышал впервые про «Витьку-придурка»! Придурком он у них прослыл за то, что не давал им пить на работе и продавать железо на сторону!

Позже Витя так объяснял мне логику своего поведения:

– Какой смысл продавать железо? Да положи ты этот лист на кровле и заработаешь вдвое больше, чем выручишь, если продашь!

Но ребята «клали с прибором» на Витину логику и прозвали его придурком! Они руководствовались своей логикой. Ведь, положив этот лист, они деньги получат в лучшем случае через неделю – две! А поправить здоровье нужно, как говорят психологи, «здесь и сейчас»!

Витя, конечно, никаким придурком не был, но, как говорят в народе, имел много «тараканов в голове». Хотя, у кого из нас их нет? Только у каждого свои «тараканы»! Вот об этих Витиных «тараканах» я тебе, мой благосклонный читатель, и расскажу.

Он был хорошим кровельщиком, как говорится, мастером от Бога: сам подбирал себе бригаду, сам «банковал» и руководил. И, как его отец, частенько «списывал» пьяниц с крыши на землю, потому и испытывал постоянный «кадровый голод», ибо где же у нас в стране найдешь хорошего работника, который бы не пил? Когда я впервые столкнулся с ним на объекте, в его «бригаде» был, как у Остапа Ибрагимовича Бендера, «мальчик» лет пятидесяти, пьянство которого он с трудом терпел, потому что не мог работать совсем один. Мальчика звали Александром Викторовичем. Кровельщик он был никакой, но Витя, чтобы уж совсем не втаптывать человека в грязь, называл его «мастером по деревяшке»! Бывший интеллигентный человек (БИЧ), образованный, начитанный, с ним было интересно общаться. Нам обоим нравился Сережка Довлатов и совсем не нравилось кровельное дело. Мы работали, чтобы заработать, а Витя – чтобы совершенствовать мастерство. Он любил свое ремесло и относился к нему с душой.

С первых дней общения Витя и Александр Викторович пытались узнать мое отчество, но я его от них скрывал. Тогда они стали выпытывать его у сына. Тот по моему наущению сказал им, что я Филиппович. Так они меня и стали называть, а я в ответ только хитро улыбался .

Витя, как бригадир, сам определял размер заработка членов «бригады» и был экономным, видимо, в папашу. Правда, меня почему-то он сразу зауважал (Вася наплел ему, что у меня, якобы, два высших образования) и не обижал в расчетах. Стоит, правда, заметить, что его экономия всегда выходила ему боком.