Витька-"придурок" и другие рассказы - стр. 19

Обычно командировочные, не отягощенные научными задачами, – электрики, столяры, сантехники – используют свободное время и выходные для того, чтобы порыбачить или запастись на зиму грибами и ягодой. Поскольку я не рыбак, то для меня были актуальны два последних пункта.

Оказалось, что Евгений Тимофеевич тоже не рыбак, да еще и не грибник и не ягодник. Он привез с собой пятилитровую канистру со спиртом! Я подозреваю даже, что он его «выклянчил» у нашего начальника снабжения. Даже представляю живо, какой между ними состоялся диалог:

– Женя! Ты драгу Даревского в машину загрузил? A то он звонил, беспокоился!

– Александр Иванович, я что, грузчиком что ли нанялся? Пусть звонит своим лаборантам. А то сидят по кабинетам, статьи свои строчат, а ты тут пуп надрывай!

– Ну, Женя, попроси электрика с плотником, пусть помогут погрузить, его люди все на биостанции сейчас!

– Вот-вот, они там водку пьянствуют, да червей своих в бинокуляры разглядывают, а я за них грузи их вещи! У меня вообще грыжа, мне больше восьми килограммов поднимать нельзя!

– Жень, а ты не спутал? Больше восьми беременным женщинам нельзя поднимать! Даревский там приготовил для тебя «подарок»!

– Попробовал бы он не приготовить! Без драги бы остался!– вместо благодарности бурчит себе под нос Евгений Тимофеевич.

А теперь пришло время рассказать про улыбку!

Поселили нас в «Бастилию», самый большой жилой дом на станции! В нем много разных комнатушек, рассчитанных на двух, трех и четырех человек. Мы жили с ним неделю в четырехместной комнате вдвоем! Евгений Тимофеевич выходил из комнаты только по нужде! Все остальное время он пролежал на своей кровати! Канистра стояла рядом, и я замечал каждое утро, как уменьшается в ней уровень жидкости!

В субботу я собрался за грибами!

– Евгений Тимофеевич! За грибами пойдёте?

– Не-а! – ответил он и улыбнулся своим широким лицом.

В воскресенье диалог в точности повторился. Так до утра пятницы, когда отваливает пароход, он и пролежал на кровати. И видел я его улыбающимся дважды! Всем потом в институте рассказывал. Не поверили!

А у «Татры»?

Угораздило же меня, прямо как в сказке, в тридцать лет и три года сломать ключицу! «Дядя Бир» (так Борю называли мои дети, потому что он пил пиво в несметных количествах) упал на меня сверху. Его сто килограммов, плюс сила инерции – этого хватило. Хруст был такой, будто толстую сухую ветку сломали. Но, к моему сожалению, хрустнула не ветка, а моя ключица.

Мы в те годы играли в бадминтон в спортзале на истфаке, потом шли в сауну. Но, поскольку площадка была устроена в борцовском зале на втором этаже, мы с Биром решили тряхнуть стариной, вспомнить, как в студенческие годы здесь же занимались самбо. Вот и тряхнули, вот и вспомнили.

Ну, хруст, ну боль, затем, минут через десять, болевой шок! Бир, конечно, перепугался, вызывал «скорую», и меня прямо из спортзала увезли в приемный покой больницы Ленина. Это в «нонешние» времена все просто – вынул мобильник и позвонил, а в конце восьмидесятых пришлось бежать на первый этаж к вахтеру.

В приемном покое больницы мне быстренько сделали снимок, «загипсовали», спеленали правую руку так, что только кисть осталась «на свободе», и дали направление в травматологическое отделение. Было бы логичнее пройти сто метров и «сдаться», но меня с утра «угораздило» приехать (как сейчас бы сказали, заниматься «фитнесом») на своем «ржавом ведре» – так называемом автомобиле «Москвич 2140! И вот этот «автомобиль» остался стоять на четырех колесах на Менделеевской линии.