Викинг. Книга 5. Ход конем. Том 2 - стр. 20
– Вполне логично изложил эфенди. Ладно, как лучше применить твои таланты на службе моей империи решим после, сейчас меня в первую очередь интересуют несколько вопросов…
Беседа с Сулейман-пашой вышла обстоятельной, заняв более часа, зато я прояснил для себя множество моментов, как из своего прошлого, так и необходимых мне в ближайшем будущем.
Подробностями про нападение на наше посольство в селе Хаджимус визирь не владел, что было вполне логичным, мы ведь тогда основных фигурантов порешили на месте преступления. Но единственное он знал точно – на турок вышел по своей инициативе человек с нашей стороны, предупредив их о якобы планируемой нами засаде. С учетом ранее известных мне фактов о переносе сроков переговоров и притворной болезни Панина, а также того, что только он обладал всей полнотой информации о мероприятии, можно было сделать однозначный вывод о его предательстве. Хотя с учетом того, что Панин, по словам Потемкина, являлся как минимум косвенным виновником смерти Екатерины Алексеевны и явным участником государственного переворота, он и без этих обвинений, не имеющих прямых улик и судебных перспектив, заслуживал смертной казни. Но разобраться всё же было необходимо, страсть как не люблю недосказанности.
Что же касается моего ареста в Бухаресте, то причиной его, как я и предполагал, оказалось желание великого визиря узнать секреты оружия, уничтожившего турецкий флот на рейде Феодосии, и попробовать перетянуть меня угрозами и подкупом на службу султану. Ничего не ново на этом свете.
Дела давно минувших дней это, конечно, интересно и отчасти даже полезно, но большую часть беседы я все же уделил другим вопросам, постаравшись по максимуму прояснить для себя особенности уклада и структуры турецкого и в первую очередь стамбульского общества, узнав множество интересных вещей. Например, что запас муки в столичных пекарнях положено иметь на месяц работы, управление миллетами (общинами)«зимми», то есть покровительствуемых народов из числа людей Писания (христиан и евреев), организовано через глав церквей, на которых возложены ещё и функции светских властей, а представители этих народов составляют почти половину от семисот тысячного населения столицы. Единственными же из славянских жителей империи, кто привлекался к военной службе и имел право на ношение оружия, оказались сербы в Белградском пашалыке (область, управляемая пашой), которые в ответ на некоторую автономию местного самоуправления и небольшие налоговые послабления, были обязаны нести пограничную службу на неспокойной австрийской границе.
Но самым удивительным, оказалось то, что чиновники Османской империи редкостные «извращенцы» и в плане выделения себя из общей массы населения переплюнули даже дворян девятнадцатого века из одной огромной, заснеженной страны, частенько знававших французский язык, лучше родного (хотя какой для них родной в этом случае, еще вопрос). Так вот, они просто придумали новый язык для чиновников – османский, состоявший из смеси турецких, арабских и персидских слов, и являвшийся непонятным подавляющему большинству населения империи, считая владение новоязом признаком утонченности и образованности.
***
Первейшей задачей любой диверсионно-разведывательной группы, работающей под чужим флагом, является не попасть под «раздачу» от своих же братьев по оружию при выходе на задачу и, что особенно неприятно, при возвращении с неё. Как это случилось на киноэкране с героем Леонида Быкова «Маэстро» при полете на разведку в тыл противника на трофейном Мессершмите, отделавшимся в итоге небольшим «бланшем» с компенсацией в виде фронтовых … грамм, и происходило сотни раз на реальной войне с куда более печальными последствиями. Поэтому утром мы спешить не стали, просто прикрыв султанские доспехи и янычарскую форму длинными плащами и встроившись верхом в пешую колонну приданных морпехов, которые спокойно довели нас до стены Константина. Теперь нам предстояло дождаться переполоха на правом фланге и разыграть небольшой спектакль с атакой ворот изнутри и прорывом в сторону Едикуле.