Видение - стр. 3
Ветер расстилал по дороге дождевые простыни.
«Самый слякотный сезон дождей за последние годы», – подумал Барнс. Двадцать лет назад это, может, и показалось бы нормальным. Но Калифорния пользовалась славой засушливого штата. И теперь такое количество дождей казалось противоестественным. «Как и все прочее, это случилось именно сегодня вечером», – подумал он.
Ожидая, когда Мэри заговорит вновь, он снизил скорость до пяти миль в час.
Парные магнолии располагались по сторонам уложенной плиткой дорожки…
С огромным трудом он пытался различить, что появлялось перед ним в свете фар, – особенно трудно было разглядывать расположенные по обеим сторонам деревья. Может, они уже миновали эти магнолии?
Сомнения Мэри Берген, хоть они продолжались и недолго, побудили Дэна Голдмэна произнести первые за прошедший час слова:
– У нас осталось совсем немного времени, миссис Берген.
Голдмэн был заслуживающим доверия молодым офицером, на которого шеф из всех своих подчиненных полагался всецело.
Он сидел рядом с Максом Бергеном, позади Барнса, неотрывно глядя на женщину.
Голдмэн верил в экстрасенсорные силы. Сильная впечатлительность была его отличительной чертой. И, насколько Барнс мог различить, глядя в зеркало заднего вида, события этого вечера оставили след на его широком бледном лице.
– У нас совершенно нет времени, – повторил Голдмэн, – если этот сумасшедший уже у задних дверей этой женщины…
Внезапно Мэри повернулась в его сторону. Голос ее прозвучал испуганно и озабоченно:
– Не выходите сегодня вечером из этой машины – до тех пор, пока этот человек не будет схвачен.
– Что вы хотите сказать? – спросил Голдмэн.
– Если вы попытаетесь способствовать его аресту, то сильно пострадаете.
– Он убьет меня?
Она судорожно вздрогнула. Новые капельки пота выступили у нее на лбу под волосами.
Барнс почувствовал, что его лицо тоже покрылось испариной.
Она обратилась к Голдмэну:
– Он нанесет вам удар… тем самым ножом, которым он убивал всех женщин… Он тяжело ранит вас… но не убьет.
Прикрыв глаза, она снова произнесла сквозь стиснутые зубы:
– Оставайтесь в машине!
– Харли! – обеспокоенно произнес Голдмэн.
– Все будет в порядке, – заверил его Барнс.
– Вам лучше прислушаться, – бросил Макс Голдмэну. – Не выходите из машины.
– Если ты будешь мне нужен, пойдешь со мной, – обернулся Барнс к Голдмэну. – Пойдешь со мной. Никто не будет ранен.
Его несколько задело то, что женщина таким образом подрывает его авторитет. Он бросил на нее взгляд.
– Нам нужен номер дома, который вы описали, и название улицы.
– Не давите на нее, – резко возразил Макс. Со всеми, кроме Мэри, его голос скрежетал, как нож о стекло. – Ничего хорошего не выйдет, если вы так или иначе попытаетесь давить на нее. Это только создаст дополнительные помехи.
– Все в порядке, Макс, – откликнулась она.
– Но я предупреждаю их заранее.
Она снова повернулась лицом вперед.
– Я вижу заднюю дверь дома… Она открыта.
– Где этот человек? Убийца? Где? – спросил Макс.
– Он стоит в темной комнате… маленькой… В комнате для стирки белья… Да, да, это именно так… Это комната для стирки белья позади кухни.
– И что он делает?
– Он открывает следующую дверь… в кухню… Там никого нет… тусклый свет над газовой плитой… на столе грязная посуда… Он стоит… просто стоит там и прислушивается… Левая рука зажата в кулак, чтобы остановить кровотечение из большого пальца. Он слушает… музыку Бенни Гудмена на стерео в гостиной… – Коснувшись руки Барнса, совсем другим тоном и очень торопливо она проговорила: – Это всего в двух кварталах отсюда. Справа. Второй дом… нет, нет… третий от угла.