Ветер на ощупь - стр. 21

«Не ломай голову, не поймешь, – вывело перо спокойное. – Мало знаешь, мало думаешь. Отпусти. Пусть всё идет своим чередом. Пока».

– Звучит угрожающе, – я поежилась под порывами прохладного ветра. – И всё-таки... почему я?

«Ты – моя любимая правнучка».

– Но мы даже незнакомы!

«Ошибаешься. Мы встречались. Ты забыла».

Да... я не помнила. Вытянув ноги, я посмотрела на небо – темно-синее, расшитое редкими узорами разноцветных звезд, в обрамлении двух светлых полос, там, где село солнце, и там, где медленно поднималась Пыльная луна. Руки сами по себе занялись делом, оставляя на чистых листах сшивки наброски руин вперемешку с созвездиями, а я пыталась вспомнить. Ворошила книгу памяти, и с ее страниц шорохом срывались разговоры, смех, плач, споры, снова смех и обрывки мыслей, порождающие знакомые образы, но... Но прадеда среди них я не находила.

«Оставь. Это было давно и неправда».

– Ясси! – позвал Райден. – Спускайся, похлебка остывает!

– Ладно, до завтра, – я свернула сшивку, сунув ее в поясной карман, и поспешила вниз.

Сбежала по выщербленным ступеням, прошла по длинному арочному пролету к единственной уцелевшей комнате и вышла к костру. Вернее, к скоплению светляков, усердно костер изображающих. Крошечные, с ноготок, расплывчатые образы зверюшек, окруженные ярким мерцанием, метались вдоль кладки очага, отбрасывая на потолок и стены причудливые тени. Конечно, готовить на таком «пламени» – долго и нудно, но можно, а вот тепла они давали больше. Я села на одеяло, приняла из рук брата плошку, улыбнулась и...

– Шхал, стой!..

Этот болван собрался подать мне хлеб, чтоб его! Забыв о своей природной защите от воров, которая раньше не допускала прикосновений, а после инициации... Один его шаг – и меня отшвырнуло к стене вместе с плошкой. Затылок больно приложило о грубую кладку стен, похлебка потекла по шее, а я замерла, словно приклеившись к камням, не в силах шевельнуться. Светляки странным образом размножились, очага стало два, Райдена... тоже, а моя несчастная голова...

Я заморгала, отметила еще один Шхаларов шаг и от боли закусила губу. Волной накрыло мерзкое ощущение того, что мною пытаются проломить стену. Огнем вспыхнули ободранные плечи и локти, а голова...

– Девять шагов, Шхал! Отойди от нее, она же теперь вор! – напомнил Райден, подхватывая меня. – Теперь друг от друга – на обязательные девять шагов!

Я судорожно вцепилась в его плечи. Голова горела огнем.

– Знаешь, – пролепетала еле слышно, – я, наверно... без ужина сегодня... – и снова моргнула, проваливаясь в темноту.

***

Болела я два дня. Нещадно ломило затылок, мир водил хороводы, а желудок отказывался принимать всё, кроме воды. Райден, конечно, подлатал меня, как сумел, но лекарь из него аховый. Как и из меня – больной. Лежать я отказывалась наотрез – бездействие убивало. И мы продолжили путь, неизвестный только мне, к границе пустоши и обычного мира. И чем дольше шли, тем больше мне хотелось остаться здесь, несмотря на всю опасность и откровенную тоску.

А тоска одолевала постоянно. Ведь что такое пустошь? Выжженная дотла бесконечная пустыня, голая земля, укутанная в седую пыль, усеянная обломками древних городов. И ни растительности, ни живности вокруг не наблюдалось. И единственное развлечение – изучение развалин – мне быстро наскучило. Вот если бы нашелся второй целый храм – древний и неподвластный магии Вечности, да еще и... Но всё равно вторую инициацию мне проходить нельзя, и вставать на новый путь, не освоив первый, тоже. Рано. Да и первый никуда не денется, к сожалению.