Вернуться назад - стр. 40

Из этого зала в путь меня звал еще один коридор впереди, в который я и направилась в поисках чего то интересного. Пройдя еще один марафон бесконечных дверей и картин, мне стало скучно, и я решила присесть в открывшемся мне зале, по центру которого полукругом расположился большой диван, закрывающий собой стол, с возвышающимся на нем глобусом. – Интересно, это Рена? – спросила я саму себя и пошла к нему ближе, хотелось увидеть эту планету, и понять насколько она отличается от Земли.

Уменьшившееся расстояния между мной и глобусом увеличило мое удивление, это была Земля.

– Интересно, зачем он здесь? – подумала я и вспомнила, что точно такой же был когда-то у Питера, ему его подарили родители, на двенадцатый день рождения. Тогда он мечтал объехать весь мир и оставить на его миниатюрной копии отметки обо всех местах, где был.

Но его мечта так и не осуществилась и единственной отметкой на этом маленьком мире, был наш дом. Я обошла вокруг дивана и, подойдя к круглому столу, дотронулась до шара, который легко закрутился под моей рукой. Посмотрев на вращение Земли, я остановила ее и нашла место, где жила.

– Что это? – прошептала я, и наклонилась ближе, чтобы убедиться в том, что мои глаза и правда это видят.

– Не может быть, – отстранившись от крутящегося шара, я села на диван, пытаясь осознать происходящее. На глобусе была отметка, в виде большой буквы «П», поставленная Питем.

– Не может быть, – снова прошептала я, подтягивая стол к себе, и проводя рукой по отметки друга, чтобы воскресить в памяти день, когда это произошло.

– Вот, – сказал Пит, – мы находимся здесь, – и нарисовал заглавную букву «П», с кучей завитков.

– Вот увидишь, не пройдет и двадцати лет, как на этом глобусе все будет в таких отметках! – торжественно пообещал друг.

Мурашки побежали по спине, и я начала паниковать, пытаясь понять, как он попал сюда, как мое внимание привлекли звуки музыки, доносившиеся из-за больших дверей рядом с коридором. Что-то было не так, поскольку эта волшебная мелодия, очень затронула меня, перевернула все внутри. Эта мелодия настолько знакомая и настолько манящая, что сердце, как будто сжалось чьей-то холодной рукой, и потянулось на эти звуки. Не чувствуя усталости я поднялась и пошла на зов мелодии. Эта песня была любимой песней Пита, моего Пита, которого я похоронила около недели назад.

– Как же быстро я забыла потерянного друга, о боли, страхе живущем вместе со мной! Обо всем, что было мне дорого. Я забыла о Питере, маме! И только сейчас вспомнила! Но разве это так?

Нет, я не забыла, просто отложила его на время. Питер, я все еще помню о тебе.

Я как завороженная пошла на звуки музыки, которые так и манили меня к себе, так и звали. Мне хватило, наверное, минуты, чтобы оказаться напротив дверей даривших мне это воспоминание.

Сердце, почему-то очень быстро стучало, как будто предвкушая, нечто необъяснимо важное, волшебное, таинственное, и я не в силах больше этого терпеть, с силой оттолкнула дверь от себя, она не сопротивляясь, легко распахнулась передо мной, ударившись об стену, наполнив легкую мелодию тяжелым звуком удара.

Я застыла, не веря своим глазам. Передо мной, прямо посреди просторного кабинета, в легком испуге замерла девушка, наливавшая чай, который пролился на стол, от неожиданного удара двери.