Верните миру любовь - стр. 9
— Почему я должна не спать по ночам? Почему ты не держишь данное слово? — присела на край кровати, стараясь не повышать голос. Хотела поправить юбку, однако Руслана неожиданно дернулась. Ясно. В таком состоянии её лучше не трогать. Женщина расстроено забрала руку и тихо вздохнула.
Руслана ожидала нотаций и чтобы хоть как-то спрятать стоящие в глазах слёзы, отвернулась к стене. Сейчас ей скажут, что она полное разочарование, что из-за неё умерли люди. Что на язык грамотная, а на деле ссыкло. Что лентяйка, иждивенка и полная бездарность. Потом последуют призывы взяться за голову, прибраться в комнате и наконец-то определиться в этой грешной жизни. И в завершении мать расплачется, извиняясь за всё вышесказанное, и попросит её сделать то же самое. Наигранный мир, наигранные семейные отношения. Только прошлого не вернуть. Не получится у них, как прежде. Даже если Руслана зальет слёзами всю комнату и попросит прощения за каждый день своей жизни — ничего не изменится.
— Руслана, ты меня слышишь? Мы договаривались не игнорировать друг друга. Почему ты не звонишь, не говоришь, где ты, что с тобой? Разве это так сложно?
— Так получилось.
— Бессовестная.
Руслана даже бровью не повела. Обычный вынос мозга после очередной вылазки в клуб. Ничего нового.
— Мам, мне нужен новый телефон.
Маша аж растерялась. Непробиваемость дочери поражала. Ни капли сожаления или раскаяния. Зато руки дрожат, и сама вся дерганная. Может, и правда ещё не отпустило. Кто знает, что она там употребляла.
— Ты издеваешься?! Тебе же недавно подарили новый. Только не говори, что украли. Да, точно! Ничего не говори. Вот пойдешь на работу, отпашешь несколько месяцев ради телефона — потом и узнаешь его цену. А с меня хватит. Всё!
Руслана продолжила изучать обои, незаметно глотая слёзы. После вчерашних или, если быть точнее, сегодняшних происшествий, на душе было пусто. Мамин срыв ни капли не задел. Сама виновата. Нужно было не выбрасывать телефон. Так и домой бы приехала на такси, а не пришла пешком под утро, и голова не болела.
— Знаешь, мам, я всегда помнила, что за всё в этой жизни приходится платить. А вчера… — вздохнула, впившись ногтями в ладони, — в общем, забыла. Не знаю… Впервые в жизни захотелось почувствовать себя особенной.
— И? Я заметила, к чему привела тебя эта особенность: лицо опухшее, руку в царапинах, волосы в какой-то листве. Ты в клубе была или по лесу бегала?
— И там, и там. Только не спрашивай ничего. Всё как всегда.
Сейчас Маша полностью взяла себя в руки и смогла-таки успокоиться. Время, когда стоило действительно переживать за дочь уже прошло: Руслана могла постоять за себя и давно вышла из-под родительской опеки. Захочет — расскажет. Не захочет — и клешнями не вытащишь.
Просто расстраивало, что дочка впервые за долгое время пришла домой в таком состоянии. Разбитая, подавленная, с пустыми глазами, но что она могла сделать? Уже доказано, что ни упреки, ни мольбы не брали дочь. Оставалось уповать на запланированный переезд. Возможно, хоть он принесет в их жизни новые краски.
— Я устала, Руслана. Если бы только знала, как мне надоело это состояние.
Девушка нехотя повернулась к родительнице. В глаза не смотрела, а блуждала по лицу, восхищаясь маминой красотой. Лично ей никогда не стать такой. Она свой шанс профукала. Её мама была хрупкой, утонченной, изысканной. Она выглядела королевой даже в потертом халате. Ухоженная, ароматная, светящаяся в независимости от ситуации и настроения. Она была образцом женской красоты во всех смыслах и всегда следила за своей внешностью. У неё были светло-пшеничные волосы и голубые глаза. Брови она подкрашивала в светло-коричневые оттенки, на губах всегда присутствовала бледно-розовая помада. На неё всегда обращали внимание, особенно мужчины.