Верни мою дочь - стр. 21

Когда вернется Арслан? Они звонят ему, что-то говорят, дают послушать голос дочери. Только он не мама, ему поставь любую запись и скажи, что это Лея — и Сабиров поверит.

Просто потому, что ни разу не видел свою девочку.

Я отличу ее крик среди тысячи других. Даже в роддоме, на второй или третий раз, среди симфонии пищащих комков, туго упакованных в пеленку, ты начинаешь различать свой.

Я помню, какой родилась Лея. С темными длинными волосами, почти до плеч, очень маленькая — три килограмма, сорок семь сантиметров. Я боялась ее распутать из пеленки, потому что знала, что обратно завернуть так ловко, как это делали акушерки, не смогу.

А она — сама распуталась, пока я целый час держала ее, не выпуская из рук, возле груди, Лея сначала просунула один кулачок, а потом второй, обсасывая их с такой жадностью, что вскоре там появился маленький синячок. А я смотрела на нее, забывая дышать. До рождения дочки чужие младенцы казались всегда, мягко говоря, не симпатичными, а на свою смотришь и не можешь поверить, что она такая красивая, идеальная, разве что светящегося нимба вокруг не хватает.

Я заглядывала тогда под пеленку — памперс, который казался просто огромным, тонкие ножки, пальчики на ногах такие крохотные, как бусинки. Как на них ногти стричь, не представляя? Я в ладошку ее просунула аккуратно свой мизинец, и Лея сжала крепко, с силой, которую просто не ожидаешь увидеть у такого хрупкого создания, которому всего несколько дней отроду.

— Папа, наверное, восточных кровей? — с улыбкой спросила медсестра, забирая у меня развернутую дочку, — вон кудри вьются какие.

— Татарин, — кивнула я, хотя не хотела ничего об Арслане говорить, хоть кому-то. Но там, в роддоме, это казалось безопасно. Сколько на свете татар? Не один Сабиров ведь. Это сейчас любой вопрос, любое совпадение подозрительно.

— Ну, может поменяются еще, станет блондинкой, как мама, — подмигнула девушка и Лею забрала.

Дочка и вправду поменялась: на смену темным волосам пришли рыжие, она взяла много от меня в детстве. Только повадки и черты характера — отцовские, упрямые. Я не думаю о том, как отреагирует на нее Арслан. Это норма — любить маленьких детей, которые имеют к тебе какое-то отношение, или хотя бы, тепло общаться. До дочки я чужих малышей побаивалась, не знала, что с ними делать, да и не тянуло как-то. С ней изменилось все.

И у Сабирова изменится. Пусть только найдет ее и вернет.

Сабиров

— Это все, что нарыл?

Передо мной тонкая пачка, в которой сведения о последних двух с половиной годах жизни Карины.

Информации не так много, всего пару листов печатного текста.

Дату, когда родилась ее дочь, я уже знаю. И в уме считаю прекрасно. Теоретически вероятность того, что Лея моя дочь весьма и весьма большая. Вопрос предохранения Карина решала самостоятельно, пила таблетки, но ничего не дает стопроцентной гарантии, кроме воздержания. А наша с ней половая жизнь была очень и очень активной.

Ну и нафига я об этом подумал? Флешбеки такие яркие и максимально неприличные, я встряхиваю головой, словно пытаюсь стряхнуть их, как пес назойливых блох.
Не вовремя, к черту все.

Три раза перечитываю строки, а сам пытаюсь найти в них то, что там не написано. Причина, по которой Карина сбежала, прихватив бабки. Бабок было не жалко, для нее я их не считал. Для чего зарабатывал? Для своей женщины, для ее комфортной жизни.