Вера и рыцарь ее сердца. Книга первая. Все мы родом из детства - стр. 12

– Сегодня мы будем кушать настоящий куриный суп, сваренный по-деревенски! – четко произнесла мама, опережая все вопросы сына, которые она уже читала в его глазах. Теперь всё семейство с жалостью смотрело на курицу, и никто не хотел быть на ее месте.

Курица, не знавшая коварных замыслов мамы, была закрыта на кухне. Через полчаса она уже хозяйкой разгуливала по кухонной утвари, переваливаясь с одной тоненькой лапки на другую. Всё, что можно, было опрокинуть, она быстро опрокинула. Всё, что могло разбиться, – разбилось. Курица могла быть довольна: такого кухонного разгрома Вере не сотворить никогда. На полу лежали осколки маминой любимой сахарницы. Рассыпанный сахар постепенно окрашивался в малиновый цвет от капавшего со стола на пол варенья. Этот беспорядок довершали зеленые кучки, которые превращали мамину кухню в куриный клозет. Курица скребла острыми лапками пол, потом, то одним, то другим глазом, осматривала то, что наскребла, и опять продолжала сердито клевать пол, на котором ничего съестного, кроме сахара с вареньем и кристалликов соли, не было. Мама всегда следила, чтобы на полу не было никаких крошек. Но курица этого не знала и упрямо долбила носиком пол кухни.

– Червячков ищет! – сказала догадливая Вера.

– Нет, она гнездо вьет, чтобы яйца откладывать.

Вера посмотрела на брата глупым взглядом, потому что никогда не могла определить, шутит ли он или нет. Они с братом стояли за дверью кухни и следили за курицей через дверное стекло. Пальчик на Вериной руке был уже перевязан бинтиком, теперь девочка знала, что не все любят, когда их гладят по головке, а некоторые даже царапаются и клюются.

Но брату было совсем не жаль Вериного поклеванного пальчика. Саше совсем не нравилась эта затея с супом. Он стоял за дверью кухни, одетый в фуфайку, которая, по словам мамы, должна была защитить его от острого птичьего клюва. Его руки были подняты кверху, чтобы с них не свалились тяжелые папины рукавицы, с которыми проще выходить на боксерский ринг, чем ловить курицу. Саше не нравился мамин план, по которому ему предстояло ловить курицу, а маме рубить ей голову. Мама, как женщина, не учла в своих планах, что размахивать топором – это мужское дело. Как мальчику не хватало папиной поддержки!

К дверям кухни подошла мама. В ее руках был топор, который она, как ребенка, прижимала к груди. Как варить суп из курицы, она знала хорошо, а вот опыта рубить куриную шею у нее не было.

Как же могла Римма не учесть, что Володя, ее муж, должен был вернуться из командировки только в пятницу? Угостить мужа супом на настоящем курином бульоне ей очень хотелось, но сохранить курица живой до возвращения Володи было невозможно. Одно утешало Римму: курица стоила малых денег и была на редкость упитанной и свежей. Римма скучала по мужу, но этого она ему не скажет. Это Володя должен знать и сам.

Собрав мужество в кулак, Римма подошла к детям, стоявшим у двери на кухню. Когда она увидела, что натворила эта кудахтающая бестия на ее кухне, сомнений не осталось: курица на то и курица, чтобы стать супом.

Саша зашел на кухню первым, но курица не хотела быть зарубленной, она отчаянно кудахтала, взлетала и не давалась в руки. Мальчик крался за ней лисьей походкой, потом набрасывался на нее ястребом, однако, поймать пернатую злодейку ему никак не удавалось. Саша злился, но не сдавался. В конце концов, его охотничий азарт передался сестре, которая наблюдала за курицей и братом за дверью. Недолго думая, Вера оставила маму с топором стоять за дверью, а сама с громким гиканьем ворвалась на кухню. Девочка подскакивала и размахивала руками, видимо имитируя чукотский танец охотников, который недавно показывали по телевизору. Вместе с Верой на кухне роем закружились белые перышки, а курица, оправившись от испуга внезапного нападения, вдруг высоко взлетела к потолку и села на сито, что висело над мойкой. Сидя на сите, птица, видимо почувствовав себя в безопасности, победно раскудахталась.