Венец Фемиды - стр. 24

И вдруг неожиданное:

– А после встречи с Громовым ты поехал к себе на Смоленку? – прищурилась Саша.

Вопрос совсем нехарактерный для нее, поскольку она обычно в такие нюансы не вникала – когда да куда он поехал. Какая разница? Они рассказывали друг другу о делах, а не о расписании…

– Нет, милая. Сразу домой. Мы с Серегой поздно закончили, я ведь целый день на визиты ко вдовам угрохал, расстояния большие… А ты? Из редакции куда отправилась?

Он решил, что вопрос жены дал ему индульгенцию на аналогичный с его стороны.

– Тоже домой, – задумчиво посмотрела она на Алексея.

– Саш, – вдруг решился он, – мне кажется, ты что-то хочешь мне сказать, но не решаешься… А?

Он обожал ее живое лицо, ее мимику, всегда отражавшую сиюминутную гамму чувств. Ну, почти всегда. Александра умела быть надменной и непроницаемой в тех случаях, когда она считала это необходимым. Обычно же, в кругу близких, она свою мимику не контролировала. Вот и сейчас она сначала усмехнулась (видимо, его догадка была верна и она оценила проницательность мужа), затем нахмурилась (что уже явно относилось к предмету ее озабоченности). А затем лицо ее разгладилось. Саша приняла светский вид.

Значит, не скажет, понял Алексей. Не сегодня, по крайней мере.

Неужели все так серьезно?

И нет, это точно не болезнь. Ее усмешка, полная тайного смысла, никак не вязалась с подобным предположением. А вот с адюльтером…

Очень даже!

Ночью Алексей никак не мог заснуть. Вспоминал, как Александра, когда они только легли, к нему осторожно приласкалась – будто холодную воду проверяла. Он невольно откликнулся с такой же осторожностью. Взгляды их едва пересекались, и у каждого из них в глазах стыл невысказанный вопрос.

Этот фарс следовало немедленно прекратить. Алексей пробормотал: «Что-то я устал, Саш», – и повернулся на другой бок.

Спала ли жена или хорошо притворялась, он не знал. Слушая ее ровное дыхание, он думал о прошедших годах. Прошедших в любви. Взаимной, нежной, сильной, преданной. Любви всеобъемлющей, всехуровневой – физической, душевной и духовной. Такой мощной, что Алексей был уверен: она не иссякнет никогда.

Иллюзия?

И что с ними будет теперь? Теперь, когда у Александры, судя по всему, другой мужчина? Или только начало других отношений. Она все еще любит Алексея – поначалу именно так и бывает…

Он вспомнил Майю. Прелестную рыжеволосую манипуляторшу, которая столь умело вскружила ему голову, сыграв на его рыцарских чувствах, что он повелся, увлекся, воспылал страстью. И любил при этом Александру, ни на минуту не переставал любить. Вот как бывает. Любовь к двум женщинам одновременно, пусть совсем разная, даже несопоставимая. Однако как развивалось бы его чувство к Майе, продлись их отношения? Смогло бы вытеснить его любовь к Александре?

Нет, нет, невозможно.

Но то была женщина, в которой он достаточно быстро разгадал криминальный склад ума и меркантильный дух, что его мгновенно отвратило [3]. А кто у Саши? Супермен, красивый, молодой, сумевший вскружить ей голову? Или интеллектуал, чей культурный багаж превышает на несколько порядков его, Алексея? Кто мог бы всерьез увлечь Александру с ее проницательным умом и ироничным взглядом на людей?

Ему стало почти физически плохо от этих мыслей. Он встал, пошел на кухню выпить воды.