Вендетта - стр. 12

В гла­зах муж­чи­ны поя­ви­лась на­де­ж­да, он бод­ро по­хло­пал ме­ня по пле­чу, одоб­ряя и при­вет­ст­вуя мой уве­рен­ный тон и пра­виль­ный ход по­зи­тив­ных мыс­лей.

– Толь­ко сна­ча­ла я за­став­лю Ар­хан­гель­ско­го от­ве­тить за свои зло­дея­ния, – от ус­лы­шан­ной кра­моль­ной фра­зы, взгляд муж­чи­ны стал бо­лее со­сре­до­то­чен­ный, на­де­ж­да окон­ча­тель­но угас­ла. Он рез­ко уб­рал ру­ку и, взмах­нув го­ло­вой, об­речённо вы­крик­нул, – месть ­– не бы­ва­ет слад­кой, пой­ми, она ли­ша­ет рас­суд­ка, слов­но са­мая опас­ная и смер­тель­ная бо­лезнь. Это что срод­ни бе­зу­мию.

Ехид­но скор­чил­ся в пре­зри­тель­ной гри­ма­се, – для ме­ня месть – это как гло­ток све­же­го воз­ду­ха. Она по­мо­жет мне из­ба­вить­ся от унич­то­жаю­щей и по­едаю­щей бо­ли. Я не смо­гу нор­маль­но су­ще­ст­во­вать по­ка это ни­что­же­ст­во сво­бод­но рас­ха­жи­ва­ет по зем­ле и на­сла­ж­да­ет­ся жиз­нью.

По­вер­нув­шись к яр­ко и оди­но­ко го­ря­ще­му све­тиль­ни­ку, про­дол­жил, – к то­му же, ты ни­ко­гда не за­ду­мы­вал­ся, сколь­ко ещё не­сча­стья, зла, бо­ли и про­чей не­чис­ти спо­со­бен при­нес­ти этот дья­вол во пло­ти. Этот па­ра­зит от­рав­лял и про­дол­жа­ет от­рав­лять жиз­ни мно­же­ст­ва лю­дей. Пря­мо сей­час по­ка мы с то­бой, раз­гла­голь­ст­ву­ем, он, воз­мож­но, уби­ва­ет оче­ред­ную жерт­ву.

С оз­лоб­лен­ным ли­цом, тре­бую­щим спра­вед­ли­во­го пра­во­су­дия, раз­во­ра­чи­ва­юсь к рас­те­рян­но­му муж­чи­не, ко­то­рый, как все­гда, не­спо­со­бен ска­зать не еди­но­го сло­ва оп­рав­да­ния в ад­рес убий­цы.

– Раз­ве я не­прав.

– Сы­нок, ты не гос­подь бог и не впра­ве вер­шить чью-ли­бо судь­бу.

Яро­ст­но и обес­си­лен­но усел­ся в крес­ло, с ис­крен­ним не­го­до­ва­ни­ем ос­мыс­ли­вая фра­зы доб­ро­душ­но­го и ми­ло­серд­но­го ста­рич­ка.

– Хо­чешь отом­стить, – муж­чи­на взмах­нул ру­ка­ми, – я не про­тив. Да­же го­тов под­ска­зать спо­соб.

Оза­да­чен­но взгля­нул на муж­чи­ну, ожи­дая от­ве­та.

– Всё про­сто, со­три из па­мя­ти. За­будь, слов­но это был страш­ный сон. Кош­мар.

– За­чем?

Ста­рик за­мол­чал и оза­да­чен­но об­вёл моё хо­лод­ное ли­цо, на ко­то­ром за­сты­ла мас­ка без­раз­ли­чия.

– За­чем? – вновь раз­дал­ся мой убий­ст­вен­но-спо­кой­ный во­прос.

– Что за­чем? – ис­крен­не не по­нял смыс­ла мое­го во­про­са не­го­дую­щий муж­чи­на. – За­чем, я те­бе всё это го­во­рю? Я объ­яс­ню! По­то­му что я те­бя люб­лю, ты мой сы­нок. Вос­пи­тан­ник. Я в те­бя всю ду­шу вло­жил.

От­ри­ца­тель­но по­ка­чал го­ло­вой.

– Глеб Вла­де­ле­но­вич, за­чем ты по­ве­дал мне о судь­бе мо­ей ма­те­ри? Ты мог скрыть от ме­ня, что её по­гу­бил Ар­хан­гель­ский. При­ду­мал бы ка­кую-ни­будь ду­ше­щи­па­тель­ную ис­то­рию.

– Я по­клял­ся тво­ей ма­те­ри, что рас­ска­жу те­бе прав­ду.

– А те­перь ты хо­чешь, что­бы я пре­дал её па­мять? Про­стил и за­был.

Ста­рик с до­са­дой про­вёл ру­ка­ми по пе­ре­со­хшим гу­бам, – я обя­зан был рас­ска­зать те­бе прав­ду, но толь­ко те­бе ре­шать, что де­лать даль­ше. Это твой путь.

– И я его вы­брал. За то­бой же ос­тав­ляю пра­во вы­бо­ра, ли­бо ты вме­сте со мной, ли­бо отой­ди…

Го­во­рят, месть – это на­сла­ж­де­ние. Но обыч­но это бы­ва­ет на­сла­ж­де­ние идио­та, упи­ваю­ще­го­ся меч­та­ми о на­сла­ж­де­нии. Толь­ко иди­от кладёт го­ло­ву на ко­ло­ду, ес­ли мо­жет не класть.