Великолепная маркиза - стр. 20
Анна-Лаура была искренне привязана к герцогу Нивернейскому. Этот человек пользовался любовью жителей своего герцогства, что было для двора редкостью. В нем сочетались живой ум, щедрость и душевное благородство. Герцог нередко бывал в особняке на улице Бельшас, где Жосс де Понталек поселил свою жену. Немногие следовали его примеру, именно благодаря ему Анна-Лаура знала о том, что происходит при дворе – если еще можно было назвать двором горстку преданных подданных, еще остававшихся в Тюильри и в городе. Герцог оживленно рассказывал истории, которые могли бы развлечь, позабавить молодую женщину, поглощенную любовью к дочери, давал ей отеческие советы и старательно обходил все темы, которые могли бы ее встревожить. Именно поэтому он ничего не рассказывал Анне-Лауре о поведении ее мужа.
Герцог научил юную маркизу говорить по-английски, и теперь она свободно им владела, занимался с ней и итальянским. Этот дворянин полагал, что владение одним языком, пусть даже и самым распространенным в Европе, явно недостаточно.
– Знание языков очень помогает во время путешествий, – объяснял он своей подопечной. – Я думаю, вам, моя милая, понравится путешествовать.
– Я надеюсь, что да, потому что мужчины в моей семье всегда были путешественниками и моряками. Должно же было и мне что-то перейти по наследству.
Герцог Нивернейский всегда приносил прелестные мелочи – цветы, только что вышедшую книгу, игрушку для маленькой Селины, которую он любил любовью деда, никогда не видевшего своих внуков.
Луи-Филипп-Жюль-Барбон – этим именем он был обязан своему крестному Манчини-Мазарини, бывшему послом в Венеции. Он приходился внуком Филиппу Манчини, любимому племяннику кардинала Мазарини и брату прекрасной Марии Манчини, из-за которой юный король Людовик XIV хотел отказаться от брака с инфантой. Титул герцога Нивернейского он унаследовал от отца Филиппа-Жюля-Франсуа, герцога Нивернейского, который по весьма туманным причинам передал четырнадцатилетнему сыну управление герцогством, сохранив за собой только титул. И молодой человек настолько преуспел в этом, что после смерти отца в 1769 году в возрасте девяноста двух лет он не пожелал поменять свое ставшее столь известным имя. Он так и остался герцогом Нивернейским.
Совсем молодым он женился на Элен-Анжелике-Фелипо де Поншартрен. У них было трое детей – сын, умерший подростком, и две дочери. Утонченный, образованный, неутомимый коллекционер, как и пристало настоящему Мазарини, он стал другом маркизы де Помпадур. Король Людовик XV ценил его высоко и трижды назначал послом – в Рим, в Берлин и в Лондон. Герцог чуть было не стал гувернером дофина, будущего Людовика XVI, но отказался от этого поста. Память об умершем сыне все еще причиняла ему боль, и он не мог всей душой отдаться воспитанию другого – царственного ребенка. Но молодого принца он искренне любил.
Жена герцога умерла в 1782 году после долгой болезни, а через несколько месяцев герцог женился на вдове маркиза де Рошфора… и вновь овдовел через три месяца. Тогда Людовик XVI дальновидно назначил его министром, чтобы горе не смогло сломить блестящего дипломата и политика. И герцог оправдал ожидания монарха. Благодаря усилиям герцога были приняты некоторые меры, облегчившие положение народа. У себя в Ниверне он созвал Национальное собрание задолго до Генеральных штатов, созыв которых герцог считал преждевременным. Поняв, что новая государственная политика ведет в тупик, он подал в отставку, объявив друзьям: