Великий распад. Воспоминания - стр. 39

Вряд ли кто помнит подробности этого дня. Сколько минут еще жил взорванный Александр II, пришел ли в себя, сказал ли что? Через сколько времени явились во дворец наследник, вел[икие] князья, министры? Что в точности происходило во дворце? Помнят лишь, что в сумерках из главного дворцового подъезда вышел старый генерал в шинели и, всхлипывая, произнес:

– Его величество скончался.

То был кн[язь] Суворов.

Помнят еще, как из того же подъезда вышел в пальто в сопровождении жены заплаканный, бледный новый император, сел в коляску и, окруженный конвоем, быстро отъехал. На него глазели, но его не приветствовали. Никто еще толком ничего не понял.

А вечером на всех проспектах столицы, благодаря воскресному дню, происходили гулянья с обилием семечек. Чего-то ждали, о чем-то судили. Отыскали на небе какую-то комету, которой не было. Театры были закрыты. Но рестораны были полны. У Зимнего и Аничкова дворцов толпы людей разгонялись полицией. На улицах же особого усердия полиции не замечалось. Над властями еще висела ошеломленность. Висела она над всеми. Кто-то где-то сказал, что народ будет бить господ, потому что убили царя-освободителя господа. Но нигде и признака этого не наблюдалось. В Петербурге, в Москве, да и во всей России, кажется, не было попытки так реагировать на злодеяние 1-го марта. Ошеломление, любопытство и ожидание, вот чем встретила Россия народная и интеллигентская 1-ое марта. Личность Александра III была мало кому известна – знал его только небольшой кружок личных друзей. Для всей страны он был сфинксом.

На другой день был в Зимнем дворце выход и восшествие на престол. На выходе император обратился к сановникам с речью, но разрыдался и кончить ее не мог. Рыдали и сановники. Вообще рыдающих во дворце было больше, чем вне. Прощанье народа с покойным императором и похороны его заняли первые после катастрофы дни. В эти же дни полиция открыла подкоп на Мал [ой] Садовой, из сырной лавки Кобызева. Подкоп этот был сделан на случай, если бы император вздумал возвращаться из Михайловского манежа по этой улице. Анархист Кобызев в течение месяца торговал сыром, и полиция в этом самом центральном месте столицы не заметила, как из лавки на улицу велся подкоп, и как выкопанная земля вывозилась в бочках из-под сыра. Охота за императором в этот раз была организована в совершенстве: бомбы и взрывы его ждали решительно на всех возможных путях возвращения в Зимний дворец. Весь первомартовский заговор был полиции известен заранее, и участники его должны были быть вот-вот схвачены. Желябов и Перовская уже были схвачены^>141. Знал ли об этом Лорис? Во всяком случае, он чего-то ждал, потому что уговаривал императора на развод не ехать. Но именно в это воскресенье подходил к государю на ординарца один из великих князей, и царь не хотел его огорчить.

Можно поэтому предположить, что 1-го марта не было бы, если бы: 1) полиция поспешила с арестами, 2) если бы царь не поехал на развод и 3) если бы после первого взрыва царь не покинул кареты, чтобы подойти к раненым конвойцам, а послушался кучера, кричавшего:

– Садитесь, Ваше величество, довезу!

Все три обстоятельства случайные, и сочетание их представляет собою то, что называют роком. На императора Александра II было произведено до l-ro марта шесть покушений