Великий путь из варяг в греки - стр. 21
Кстати, Никоновская (Патриаршия) летопись, к примеру, говорит о походе Аскольда и Дира не вниз, а вверх по Днепру, в полоцкие земли: «Того же лета воеваша Аскольд и Диръ Полочанъ и мног зла сътвориша»[46]. Датируется это 865 годом (6373 от Сотворения мира). Л.В. Алексеев находит подтверждение данному известию в датах младших монет четырех кладов: Добрино на Ворхите (842 г.), Симоны (846 г.), Поречье (854 г.) и Соболево (857 г.). Правда, он почему-то считает, что этот набег был совершен по пути из Новгорода в Киев. Но летопись-то помещает его уже после завоевания Киева. Больше того, под 6372 годом она же содержит сообщение: «Убiенъ быстъ отъ Болгаръ Осколдовъ сынъ»[47]. Да и расположение упомянутых кладов скорее указывает на движение через Днепр, Друть и Витьбу к Полоцку и потом боевые действия вокруг города. Если дружина спешила на юг, к Царьграду, трудно представить, чтобы она могла так, как считает Алексеев, рассыпаться по полоцким землям, чтобы заставить людей на столь значительной территории укрывать свои сокровища. Так же не сильно реален сплав единого воинского отряда к Днепру одновременно по Витьбе и по Друти. А вот для набега киевлян на кривичей – нормально. В набег вообще имеет смысл идти не одним путем, чтобы сразу охватить большую территорию.
Никоновская же летопись, как и новгородские, тоже не знает о связи Аскольда и Дира с Рюриком и варягами. А ведь это огромная компиляция более старых текстов, иногда даже никак не связанных между собой (об Аскольде говорится аж в трех местах)! Причем ряд сведений, содержащихся в ней, совершенно уникален.
Так что при всем желании эта легендарная парочка все же на первопроходцев пути из варяг в греки никак не тянет.
Зато вполне тянул бы Олег Вещий. «Поиде Олег, поимъ воя многи… и приде къ Смоленьску съ Кривичи, и прiя градъ, и посади мужъ свои; оттуда поиде внизъ, и взя Любець, и посади мужъ свои. И придоста къ горам Киевьскимъ, и уведа Олегъ, яко Осколдъ и Диръ княжита, и похорони вои в лодьяхъ…»[48]
Что дальше было, вы, наверное, помните. Главное для нас тут, что Олег идет на Киев через Смоленск и Любечь. То есть как раз вдоль пути из варяг в греки. И то, что у него к моменту прихода в Киев есть ладьи, о чем летописец и сообщает (как я вам выше и обещал).
Надпись времен царя Симеона с упоминанием титула «олг таркан»
В общем, вполне можно было бы признать, что Олег путь прошел. Правда, опять не ясно, когда у него появились ладьи. Ведь он мог ими разжиться и в Смоленске. Но это так, мелкие придирки.
Вот, что действительно важно: если верить летописцу, до тех пор, пока Олег не подошел к «горам Киевским», он не знал, что в Киеве сидят Аскольд и Дир. А ведь уходили они от Рюрика, если придерживаться традиционной версии, на памяти Олега. Стало быть, ушли – и как в воду канули? Интересно, как это совместить с существованием торгового пути между Новгородом и Киевом? По всему выходит, что в это время (по летописи – 882 год) никакого сообщения между двумя городами не было, иначе новгородский воевода, бывший регентом при малолетнем князе (я не вижу пока необходимости вдаваться в споры о датировках жизни Рюриковичей), не мог не знать, кто занимает княжеский стол в Киеве. Больше того, похоже, и в Смоленске, и даже в Любиче об этом не знали. Иначе сказали бы Олегу, и он заранее приготовился бы к захвату города, а не экспромтом выдумывал историю про купцов. Может, отдельные смельчаки по Днепру и плавали в соседние города, но, уж точно, это не было регулярным сообщением.