Великий и Ужасный – 4 - стр. 20
– Остыньте тут, ять! – прокомментировал кто-то из конвоиров, когда дверь карцера уже скрипела, прежде чем захлопнуться.
В карцере было миленько. Покрашенные шершавой зеленой краской стены, сырость на потолке, температура – явно не выше десяти градусов по Цельсию. Единственный минус – камера рассчитана на одного, а запихали нас сюда двоих. Один лежак без матраса, ведро для испражнений, никакого, даже самого маленького, окошечка. Зато – лампочка под самым потолком.
– Это сюда ты мечтал попасть? – уточнил я у эльфа. – Говенное местечко.
– Давай передохнем, дорогой Бабай, и потом я изложу тебе план действий. – Эльф обрушился на лежак во весь рост и вытянул ноги.
– Однако! А в дверь не вбегут сейчас лихие демоны? Это ж карцер, тут лежать нельзя! Или можно?
– Ёлки, да ладно тебе! Мы – два самых крутых сукиных сына в четвертом секторе! Они рады, что от нас избавились хоть на время! Сунутся и попробуют воспитывать – видит Небо, я сломаю кому-нибудь из них вымя!
– Что? – Я не выдержал и заржал. – Какое, в задницу, вымя?
– А что я неправильно сказал? – удивился Таго Гваун.
– Ну, вымя – это… Сиськи коровы! – вытирая выступившие от смеха слезы, сказал я.
– Так всё правильно! – закивал эльф. – Я это и имел в виду!
– Уф… Подвинься, комедиант, я присяду. А потом ты мне расскажешь, какого хрена ты тут делаешь, как с тобой связаны уманьяр-киборги на мосту через Бирюсу, при чем тут плазмометы, зачем тебе такая дебильная прическа и какого хрена мы забыли в карцере! Кстати – ты не знаешь такого парня… Цегорахов его фамилия? Вы капитально похожи. Как чертовы братья-близнецы, но он – человек, а ты – эльф!
– Ёлки, ты знаешь Дэна? О-о-о-о, этот пройдоха! Охо-хо, знаешь, в последнюю нашу встречу он написал мне на лбу матерное слово, а я ходил с ним полдня и понять не мог – чего все так рады мне? Улыба-а-аются, понимаешь, аж глазки сверкают! Мир тесен, да? Или это придурки притягиваются к придуркам?
– Мне он раскрасил зубы во все цвета радуги. Но мы с ребятами обосрали ему все филиалы в Сан-Себастьяне…
– Ты тамошний? – тут же навострил свои и без того острые уши эльф. – Ты – сан-себастьянский?
– Я вездешний, – отмахнулся я. – Вездесущий! Куда хочу – туда скачу, кого хочу – того топчу! Из дикой Хтони дикая тварь!
– Везде ссущий? Хо-хо-хо! – Он лежал на спине и хохотал, сверкая белыми зубами, и у него внутри что-то булькало. – Хы-хы-хы!
– Черт побери, мне казалось – это у уруков самое дебильное чувство юмора… – почесал голову я. – Рассказывай, в чем суть идеи попасть в карцер?
– Ёлки! Тут прямо над нами – буквально над потолком – прачечная. А над прачечной – пункт внутренней связи. Ну, матюгальники все эти, выход на динамики системы оповещения и доступ к каналам радио. Плюс дублирующие экраны для камер наблюдения.
– А зачем это нам?
– О! Я должен убить Вуйи Вэзаванге Лалоезика! – заявил он.
– Что, ять? Какого вуя? Что за… – В этот момент я понял, как чувствуют себя окружающие, когда я несу свою дичь.
Очень глубокомысленно, явно с некой целью, но ни-хрена непонятно!
– Вуйи Лалоезика, – пояснил эльф. – Это мой двоюродный брат, ёлки. Он контрабандист и торговец живым товаром. Продал каким-то уродам из вашей российской аристократии несколько простолюдинов из нашего клана…
Тут я напрягся. Это не могло быть обычным совпадением! Уманьяр в Государстве Российском – крайне мало. И все, что есть – в крупных городах, столице… А тут – Сибирь! Дремучая провинция! И на моем пути к Байкалу, то есть – в теоретической близости к владениям лаэгрим… Это «ж-ж-ж-ж» неспроста!