Великие княгини и князья семьи Романовых. Судьбы, тайны, интриги, любовь и ненависть… - стр. 26
В субботу ее величество и все общество обедали в апартаментах молодых, с церемонией прислуживания за столом, что, по обычаю этой страны, должны делать новобрачные. После обеда в дворцовом театре давали оперу.
В воскресенье был маскарад в саду Летнего дворца, очень красиво иллюминированного, и фейерверк на реке, протекающей у сада. Каждый был одет в наряд по собственному вкусу; некоторые – очень красиво, другие – очень богато. Так закончилась эта великолепная свадьба, от которой я еще не отдохнула, а что еще хуже, все эти рауты были устроены для того, чтобы соединить вместе двух людей, которые, как мне кажется, от всего сердца ненавидят друг друга; по крайней мере, думается, это можно с уверенностью сказать в отношении принцессы: она обнаруживала весьма явно на протяжении всей недели празднеств и продолжает выказывать принцу полное презрение, когда находится не на глазах императрицы».
Иоанн Антонович
Казалось, этот день положил начало новой эре в истории России. Царская власть окончательно закреплялась за потомками «старшего царя» Иоанна. По крайней мере Анна Иоанновна на это надеялась. И поначалу все шло отлично. В 1740 г. принцесса родила сына Ивана, наследника престола. Правда, через два месяца после его рождения скончалась Анна Иоанновна, назначив Бирона регентом при маленьком царевиче. Но юные супруги, объединившись с Минихом, отстранили Бирона от власти и отправили его в ссылку.
Миних, пожалуй, лучший полководец того времени (под чьим началом служил когда-то Антон Ульрих), главный недруг Бирона и был рад случаю поквитаться с ним. Вот как описывает этот эпизод Костомаров: «Фельдмаршал с офицерами вошел в кордегардию, отобрал себе там, по одному известию – тридцать, по другому – восемьдесят человек, оставивши при знамени сорок, и с отобранными отправился к Летнему дворцу. Герцог, оставаясь в Летнем дворце до погребения тела императрицы, окружил себя стражей из трехсот человек гвардейцев, которые по своему количеству в состоянии были оградить его от всяких могущих быть покушений на его ненавистную для многих особу, но Миних заранее узнал, что в тот день, который он избрал для покушения, этот караул состоял из солдат Преображенского полка; Миних сам был этого полка подполковником и надеялся, что охранители герцога поступят по воле своего прямого командира. Фельдмаршал остановился со своим отрядом шагов за двести от Летнего дворца и послал Манштейна вперед к офицерам, стоявшим на карауле у Летнего дворца, объявить им предписание принцессы Анны и позвать к нему капитана с двумя офицерами. Капитан и офицеры, выслушавши речь Манштейна, явились тотчас к Миниху, как к подполковнику своего полка, и дали ему слово, что ни один караульный не пошевелится в защиту герцога, напротив, готовы сами помочь схватить его. „Вы меня знаете, – говорил им фельдмаршал, – я много раз нес жизнь свою в жертву за отечество, и вы славно следовали за мной. Теперь послужим нашему государю и уничтожим, в особе регента, вора, изменника, похитившего верховную власть!“ Тогда фельдмаршал приказал Манштейну идти, по одним известиям, с двенадцатью, по другим с двадцатью гренадерами, во дворец, взять Бирона и доставить к нему арестованным, позволяя, в случае крайнего сопротивления, и убить его.