Велесова ночь, или Погладь моего медведя - стр. 13
— Много?
— Штучек пять хватит. Можно больше.
От мелочи пришлось уворачиваться — по команде Петровны его обшвыряли монетами и врачи, и медсестры, и пациенты. Когда газоны заблестели, Златослав проорал: «Хватит, хватит!» и начал читать наговор.
— Трясись земля, трясись вода, скарбник выходи, выходи навсегда. Дам тебе монетку, а еще объедков, покажу дорогу и пойдешь ты к богу. Выходи быстрее, монеты ржавеют! Ты в мешок их собирай и быстрее удирай!
Возле водонапорной башни зашевелилась земля. Толстая черная мышь — а размером она была с доброго поросенка — вылезла из подземного хода, волоча за собой красный бархатный мешок, и принялась собирать монетки жадными лапками.
— Мать моя Мокошь, кто это? — спросила Петровна.
— Скарбник. Типа кладовика, только не к золоту и серебру, а ко всякому хламу привязывается, годами охраняет. Вы в подсобных помещениях генеральную уборку делали?
— И генеральную уборку, и свалку ликвидировали.
— Вот! Выкинули его скарб, а он теперь тоскует.
— А куда он теперь, бедолага?
— Пристроится в автоколонне, — пообещал Златослав. — Степа его проводит, чтобы никуда не свернул. Монеток сейчас наберет, межевику мзду заплатит, и ему на жизнь на двадцать лет хватит. У него расходы небольшие, когда-никогда надо новый мешок купить. А еще киньте кусочек хлеба, я ему с собой в дорогу дам, голодного выгонять нельзя.
Щедрая Петровна выбросила в окно полбулки белого хлеба, потом полбулки черного, а следом прилетели два сладких обсыпных рогалика в пакете. Скарбник засвистел, спрятал подаяние в мешок к монетам, затянул тесемки и ловко вспрыгнул на спину Степану. Медведь недовольно заворчал, но пошел в сторону автоколонны — Златославу было виднее, куда скарбника определять. Врачи и пациенты проводили Степу, мышь и мешок бурными и продолжительными аплодисментами.
— Славик! Иди скорее покушай! — позвала Петровна. — Устал же заклинания читать, силы восполнить нужно!
— Очень устал, — соврал Златослав. — Это сложная волшба, после такой обязательно хорошо пообедать надо.
Петровна не пожалела свою домашнюю уточку — а откармливала она их больничной кашей — и разносолов принесла, как будто и Златослава, и Степу кормить собралась. К счастью, Степа никогда ничего не ел, поэтому Златославу больше доставалось.
Остатки трапезы он увез домой, поспал, проснувшись, поел борща и решил все-таки совместить операцию изгнания тараканов и призыв морозного ветра. Всегда можно наврать, что ветер сам дунул не туда, и вообще ему, Златославу, показалось, что это прямое указание Глеба Митрофановича. До директора гостиницы он дозвонился сразу — как будто тот сидел возле телефонного аппарата в ожидании известий. Быстро освежили детали продуктового договора, договорились встретиться возле черного хода — на город наползали сумерки, и это способствовало сохранению тайны.
На дело Златослав собирался со всей серьезностью. Начистил наручи и большой медальон Призыва Ветра, опоясался кожаными ремнями с бляхами-оберегами, намотал портянки, обулся в сапоги и, подумав, надел жилетку с меховой оторочкой. Чтобы поясницу не просквозило. Степа следил за его приготовлениями и помалкивал. Хитро щурился, позволил застегнуть на себе ошейник, и побежал к гостинице короткой дорогой, не дожидаясь, пока Златослав сядет в машину.