Ведуньи. Первая. Прозрачный саркофаг - стр. 47
– Прохладный душ! – парировала Сашка, которой от одной мысли о горячей воде стало не по себе.
– Горячий. И не спорь со мной! После того, как ты тряслась от холода, тебе просто необходимо прогреться.
– Прохладный, и это ты со мной не спорь! – Она улыбнулась и направилась к двери в ванную комнату. – Если что, потом согреешь.
– Упрямая! – с нескрываемой улыбкой ответил Ярослав, но его уже никто не слушал.
Едва зайдя в ванную и увидев в зеркале вместо себя Ассуру, Сашка отшатнулась. И пусть она уже не испытала того испуга, что в прошлый раз в туалетной комнате кафе, но все равно очень не хотела верить ни подмененному отражению, ни собственным глазам. Она даже протерла их, но Ведунья никуда не делась, и Сашке ничего не оставалось, кроме как пересилить себя и подойти вплотную к зеркалу, чтобы включить воду. Если Ярослав услышит разговор, то вполне может и дверь выломать.
«Он беспокоится о тебе».
– Сколько тебе лет? – Сашка оставила слова Ведуньи без внимания, не ее это дело.
«Эры. Бесконечные эры. Но биологически мы ровесницы, мне тоже двадцать два».
– Что же ты видела за такую долгую жизнь?
Эти слова не были ни вопросом, ни утверждением – скорее, проявлением охватившего Сашку удивления. Ведь, если Великая Ведунья не врет и в этих красочных кошмарах показывает ей то, что происходило на самом деле, то она действительно видела очень и очень многое – может быть, даже всю историю планеты. Это было невозможно даже представить.
«Слишком много, чтобы оставаться прежней».
Сашка даже не услышала, почувствовала за спиной едва заметный шорох тончайшего платья из феррокарбоновой ткани и обернулась. И, пожалуй, впервые за эти две недели смогла спокойно, без вмешательства метавшегося в приступе панического ужаса сердца рассмотреть Ведунью. Ассура была лишь немного ниже ростом, сантиметра на три, не больше, но выглядела более хрупкой и утонченной, чем-то похожей на старшеклассницу. Распущенные каштановые волосы были слегка растрепаны, будто от игры капризного ветерка, а на удивительно бледных щеках ее узкого, красивого лица играл легкий румянец. Казалось, перед ней стояла обычная живая девчонка, а не видевшая вечность ведьма.
Но больше всего Сашку поразили глаза Ассуры, теплые, очаровательные, непривычного медового оттенка. В них играли едва заметные огоньки озорства и любопытства, за которыми тем не менее угадывались огромная сила и мудрость. От этих глаз невозможно было отвести взгляд. Ассура около минуты явно наслаждалась произведенным эффектом, после чего медленно опустила и подняла веки, разрывая эту магическую связь, и подошла к Сашке так близко, что стал слышен едва уловимый аромат лаванды и жасмина от ее волос.
«Передай привет Оле. Я не забыла ее смех».
– Что?
Ответить было некому. Только тонкий флер лаванды и жасмина напоминал о том, что Великая Ведунья все-таки не была плодом ее воспаленного воображения. Сашка оперлась на раковину и еще около минуты стояла неподвижно, боясь спугнуть то странное чувство спокойствия, оставшееся в ее душе после визита Ассуры, то отсутствие иррационального, потустороннего страха, к которому за две недели уже успела привыкнуть и даже ждала, внутренне сжимаясь каждую секунду. Только этим утром не ждала и в итоге не смогла испугаться. Или Ведунья сегодня и не хотела ее пугать?