Ведьма и темный инквизитор - стр. 14

В результате моих стараний, я действительно стала выглядеть как милая молоденькая студенточка. Даже защиту с кожи убрала и обзавелась несколькими задорными веснушками.

Студенческая форма, которая здесь была обязательной, чёрное платье чуть выше щиколоток с белым кружевным воротничком и манжетами, лишь добавляло очарования юности и беззащитности моим чертам.

Если я и встречу князя Верлицкого (он же по батюшке князь), то он меня не узнает. Так, может подумает, что привиделось.

До окончания учебного года оставалась ещё треть семестра. То, что я так внезапно и неудобно перевелась, объяснили семейными обстоятельствами. Какие могли быть обстоятельства, что студентка не доучилась на прежнем месте совсем немного, я даже предположить не могу. Но слава тёмным богам, меня никто не спрашивал, приняли поддельные документы и хорошо. Поручительства князя Мяженова хватило, чтобы ничего старательно не проверяли.

По документам – я светлая магиана общего направления (девушек обычно на общее зачисляли, и только после третьего курса распределяли по способностям: кого на лекарский, кого на бытовой, а в этой академии ещё и исследовательский факультет предлагали).

Светлой магианой я стала, чтобы быть ближе к Анне. На втором курсе никто не ждал, тем более от леди, больших магических умений. А хоть что-то наколдовать, используя светлую магию и тёмная ведьма сможет.

Поэтому на занятия мы пошли вместе. Предмет мечтаний Анны учился двумя курсами старше, поэтому встретить мы его собирались только на перерыве. Но нам повезло: седой и тощий преподаватель смешанных искусств профессор Стомаш Антрикот, объявил в начале занятий, что у нас будет практика под руководством четвёртого курса, на котором и учился юный лорд Ферфакс, наш жених.

Положение складывалось как нельзя лучше, чтобы я по-быстрому провернула своё дельце и смылась отсюда. Я повеселела, задумалась и пропустила обращение профессора к себе.

– Студентка Беатриче Сафровски, я к вам обращаюсь! Или от новостей о старшем курсе, вы слух потеряли? – грозно проскрипел преподаватель.

Анна невежливо толкнула меня локтем в бок, а сокурсники засмеялись.

Я встала, скромно потупив взор:

– Прошу простить, профессор. Я ещё не привыкла к новому месту.

– Да? – каркающий голос преподавателя не давал надежду на снисхождение к новенькой, – в вашей прошлой академии не было принято отвечать старшим?

Старшим! Да как же! Навряд ли этому светлому намного больше лет, чем мне. Просто выглядеть молодо не было принято среди профессуры. Видимо, статус без седины терялся.

Просить ещё раз прощения было бы глупо, поэтому я просто покаянно опустила голову.

– Может, тогда просветите нас об основных правилах взаимодействия светлой и тёмной материи, студентка Сафровски? – видимо, меня, как новенькую, избрали в качестве демонстрации низкого уровня образования других академий.

– Тёмная материя предполагает работу с неживыми предметами, а светлая – с теми, в которых ранее была жизнь, – пробубнила я очевидные истины.

– Неужели? – ехидство в голосе профессора настораживало – мне явно заготовили ловушку.

Тишина в аудитории намекала, что студенты затаили дыхание в ожидании, когда новенькую размажут (пусть и в фигуральном смысле). Видимо, это был тот самый вопрос, на котором многие из них сами попались и теперь надеялись компенсировать свои неудачи за счёт моего унижения.