Вдова Хана - стр. 26
– Нет. Мы еще не дошли до чертополоха.
– Здесь вся степь в чертополохах, – криво усмехнулся и остановился, – вон там, видите? Катится, как шар – это и есть чертополох.
– Думаешь, я идиотка и не знаю, что такое чертополох? Но мальчишка имел в виду нечто другое. А вообще, – я чувствовала, как злость вскипает внутри, как обжигает мне внутренности, – ты можешь разворачиваться и идти обратно. Давай, беги на самолет, да пошустрей. Расскажи Батыру, как внука его искать не хотел, а я как-нибудь сама. Не пропаду. Спасибо, научил.
Выдернула из-за пояса пистолет и передернула затвором, и пошла вперед, не оглядываясь на него, пытаясь сдержать слезы, пытаясь не дать себе развернуться и…и бросить все, уехать домой.
Вдалеке клубится пыль, она плавится в раскаленном воздухе, становится похожа на пожелтевшее стекло. И я иду не оборачиваясь туда, где стекло сливается с горизонтом, и мне кажется – там вдалеке что-то есть, или это мое больное воображение рисует мне миражи.
И гладь раскинулась впереди и сзади огромная, как океан. Ровная, прямая, плоская. Стою на ней, как на тарелке. Все вижу и в то же время ничего. Вверху небо чистое, лазурное, пронизанное лучами солнца, а внизу земля и пожухлая трава, колючки и проезженная, протоптанная людьми и лошадьми широкая дорога. Где-то есть вода, до меня доносится запах озона и камыша. И… навоза. Я хорошо его запомнила. Мы с мамой Светой летом на маленькую дачу ездили. Там она выращивала помидоры, огурцы… Помню, как не хотела ехать, как придумывала любую причину, чтобы дома остаться. А сейчас я бы отдала все на свете, чтобы хотя бы на пару минут с ней вместе оказаться в ее огородике, стоя на коленях и прорывая траву.
Может, зря я здесь? Может, надо разворачиваться и дальше жить, как дед сказал? Ради сына, ради Эрдэнэ. Но тогда меня не станет. Это буду уже не я. Без моего мужчины. Без их отца. Без моего Хана.
Остановилась… замерла, всмотрелась в горизонт – не иначе, как там что-то есть. Словно стена, то ли насыпь, то ли строение какое-то. Если зрение мне не изменяет, я даже вижу вышку.
Ускорила шаг, на ходу отпивая воду из пластиковой бутылки и вытирая рот рукавом рубахи.
Чем ближе я подходила, тем отчетливей различала две фуры, стоящие задом друг к другу, образуя своеобразную стену. А по обе стороны от машин тянется насыпь из чертополоха, сцепленного, сбитого то ли ветром, то ли человеком в живую изгородь.
Когда вплотную почти подошла к машинам, раздался крик откуда-то сверху.
– Стоять! Кто такой? Чего рыщешь здесь? А ну давай! Вали отсюда, пока башку не прострелили!
Кричит кто-то сверху, с вышки. У него винтовка за спиной. Я отчетливо вижу ее силуэт на фоне светло-синего неба.
– Эй! Мне спросить надо…
– Вон пошел! Спрашивать он удумал!
Я сделала один шаг, и возле моих сандалий взметнулась земля, просвистело что-то, впиваясь в нее и выбивая фонтанчики пыльной грязи прямо мне на ноги. В ту же секунду меня свалили на землю и заставили уткнуться в нее лицом.
– Оружие опусти! Привет тебе от Скорпиона! Ищет кое-кого! Готов заплатить!
Голос Дарива вынудил меня сначала вздрогнуть, а потом и выдохнуть с облегчением.
– Алх! Не стреляй! Это заказчики!
– Зачастили! Только ж взяли одного!
Я резко к Дариву обернулась, и сама ощутила, как засияли мои глаза. Но он явно не был так рад, как я.