Василиса Опасная. Воздушный наряд пери - стр. 43
- Это был Милян Маркович? – спросила я. – Он превращается в волка?
- И разгоняет грозовые тучи, - подтвердил Бориска. – Только ты об этом ничего не знаешь! И молчишь!
- А ты откуда знаешь?
- Птичка нашептала, - Анчуткин свернул еще два раза по коридору и остановился, глядя невидящими глазами. – Но сработало же!..
- Капец сработало, - подтвердила я. – Ты соображаешь, что было бы, долбани тебя молния?
- Но не долбанула, - ответил Анчуткин, широко улыбаясь.
Я посмотрела на него с сомнением. Точно ли это – ботаник Бориска в толстовке? Сейчас он выглядел иначе – движения стали резкими, быстрыми, и глаза горели ярко… будто светились изнутри…
- Здесь разойдемся, - почти приказал он мне. – Я в лабораторию – положу петерсит, а потом домой. А ты иди в общежитие, и никому ни слова!
- Даже Вольпиной? – съязвила я.
Но он не расслышал и бесшумно убежал в темноту – я не услышала шагов.
- Подожди! – зашипела я запоздало. – Искру-то забыл!
Ответом мне была мрачная тишина, и я покрепче прижала к груди металлическую кружку с негасимым артефактом.
- Безумный профессор, - проворчала я и пошла к корпусу общежития.
Совершенно провальная ночь. Ничего не узнала, чуть не попалась Облачару, ещё и дождалась, что Анчуткин начал мне приказывать. Анчуткин – приказывать!.. Я хмыкнула, удивившись, как меняет человека увлеченность любимым делом, и едва не упала, споткнувшись обо что-то мягкое – обо что-то, лежавшее поперек коридора.
Посветив искрой, я чуть не упала во второй раз – на полу, ничком, лежал профессор Облачар. Лежал – и не шевелился.
Сердце ухнуло и застучало в сумасшедшем ритме. Я вытерла рукавом вспотевший лоб и осторожно наклонилась над преподавателем. Что это с ним? Стало плохо? Но призрачный волк… Хотя, в прошлом году всё было так же – профессор рухнул прямо в лужу во дворе, а волк помчался разгонять тучи. Это как-то связано?..
Я знала о колдовском мире до обидного мало. И теперь понятия не имела, как поступить. Было ли это нормальным явлением для Миляна Марковича, или надо было звать на помощь?
На всякий случай я попыталась нащупать пульс у него на шее, вспомнив уроки ОБЖ в школе…
Свет фонарика ударил в лицо, и я чуть не уронила кружку, прикрывшись ладонью и одновременно пытаясь выбраться из полосы яркого света.
- Краснова?! – раскатистый бас прозвучал почище грома на крыше. – А ты почему здесь? И что с Облачаром?
Свет фонарика метнулся в сторону, и к бездыханному профессору склонился Быков, точно так же, как я, прощупывая пульс.
- Что произошло, Краснова? – он сунул фонарик мне в руку и попытался привести Облачара в чувство, похлопав по щекам.
От этого похлопывания голова у бедняги мотнулась из стороны в сторону.
- Вы поосторожней, - посоветовала я. – Шею ему не сломайте.
- Не сломаю, - озабоченно сказал он. – А ты что с ним сделала?! Заехала по мозжечку? Совсем спятила? Решила заехать в Особую тюрьму?
Не хватало только этого! Чтобы меня обвинили в нападении на препода!
- Это не я! – завопила я шепотом, не очень надеясь, что он мне поверит. - Он так и в прошлом году лежал, когда была гроза, и когда был призрачный волк!
- Какой волк? – не понял Быков.
- Сама не знаю, - покаялась я. – Тут все так странно, до сих пор не привыкну. Но я его нашла таким. Позовем кого-нибудь? Ректора?
- Можно и ректора, - Быков усадил Облачара, подперев его плечом. – Как будешь объяснять, зачем ночью бродила на двадцатом этаже? Я вот дежурю сегодня, а ты?