Варвар. Его единственная - стр. 17

Мы проходили это в универе. На одном из психологических семинаров. Вполне закономерный эффект.

Потом мне было тяжело смириться с тем, что Дамира больше нет.

До родов я сумела успокоить себя иллюзиями, а после снова началась агония.

Как же я выла и орала. В какой истерике билась. Когда поняла, что в реальности Дамир никогда не вернётся. Не увидит свою дочь.

Расстались мы ужасно, но это уже как будто не имело значения. Все прошлые обиды стерлись. Смерть Дамира рассекла мою жизнь на до и после. Как прежде знакомство с ним. Наши взрывные отношения. И разрыв, который ножом прошелся по моему сердцу. Но конечно, сейчас все было хлеще, острее.

Я старалась убедить себя в том, что у наших отношений не было будущего. В любом случае. Да и нормальных отношений у нас не было. Ничего не было, если посудить трезво.

Однако глупое сердце так хочет верить. Вот и сейчас бьется в предвкушении.

Но я не хочу сходить с ума. Не могу себе это позволить. На мне маленький ребенок.

Моя радость. Мое маленькое солнышко. Даринка.

Помню, как часто мне постоянно чудился рядом кто-то похожий на Дамира. Силуэты, фигуры, голоса.

Это могло перерасти в настоящую паранойю. Пришлось всю волю приложить, чтобы пресечь. Чтобы перестать искать знакомые черты в каждом мимо проходящем высоком мужчине, перестать вглядываться в чужие лица, в случайных прохожих безотчетно искать родную схожесть.

Стоп. Нужно снова себя притормозить.

Хорошо. Но как быть с часами? Я многое могла накрутить, но эти часы нельзя было перепутать. Или можно? Сама в себе сомневаюсь.

Было слишком мало времени. Может я не рассмотрела.

До момента посадки прокручиваю разные варианты, гадаю. А потом мой телефон вибрирует. Входящий вызов. На экране загорается контакт «Эмили». Это моя подруга и по совместительству няня, которая сейчас присматривает за Дариной.

— Настя, — слышится ее взолнованный голос в динамике. — Когда ты вернёшься? У нас проблемы.

10. 10

Внутри все обрывается.

— Что случилось? — спрашиваю и невольно закашливаюсь, потому что голос предательски садится от волнения.

— Пришлось ехать в больницу, — говорит Эмили. — У Даринки поднялась температура. Ничего не помогало.

— Подожди, еще недавно все было нормально, — начинаю и осекаюсь. — Как она сейчас? Что сказал врач?

— Пока ничего определенного. Мы в дежурной больнице. Взяли анализы, сделали какие-то тесты. Но результатов еще нет.

— Скинь мне адрес. Вызываю такси.

— Ты тут? То есть вернулась?

— Да, — накрываю лоб ладонью, нервно растираю, стараясь сосредоточиться и собрать мысли в кучу. — Эми, пожалуйста, скинь геолокацию. Хочу сразу взять такси и приехать.

— Сейчас, отправляю.

Пока забираю чемодан, ищу машину, подруга рассказывает мне, что температура подскочила на ровном месте.

— Мы с ней поиграли, потом я ее покормила. Все как обычно. Не было такого, что ей нездоровится или вроде того. Ну то есть ничего странного. И тут вдруг просыпаюсь от ее плача. Беру на руки. Она вся горит.

Сердце колотится. Желудок нервно скручивается.

Во всей этой чудовищной истории с тюрьмой есть кое-что хорошее. Благодаря этому кошмару я уже прилетела. Раньше срока.

Иначе даже не знаю, как бы достала билеты. Все давно забито. Желательно бронировать хотя бы за пару недель. Сезон отпусков. Много туристов.

В общем, дурдом. А тут… ну что-то вышло удачно.