В зоне листопада - стр. 36
Литейщик несказанно рад. Хватает не то эльфийку не то фею за руку. Магией отталкивает кидающегося на помощь Сарата, под аккомпанемент громыхающего органа. Сарат уходит изгнан. Нарит, пришагивая вокруг Ларисы, отрывисто, в такт пульсирующей гитаре, страстно и противно напевает:
О прекрасно…е созданье, Свет твой так…чарует взор! Мелодично…е дыханье, Чертит в возду…хе узор! Я пленен твоим сияньем. Чистоты…твоей души! Орхидея…мирозданья, Ты мне тайну…расскажи! Такой аккуратный, но зловещий подкат, уже намекал – все может закончиться для орхидеи неудачно. Не то фея не то эльфийка, вяло и высоко продолжила петь под тот же дерганый мотив, звучание которого впрочем, смягчилось. Повторяла, запинаясь, фразы несколько раз. Музыка, обогатившаяся, или, возможно, наоборот обедневшая от элементов в стиле техно, помогала ей в этом: Ларисою наречена… была наречена… была родными… Я дочь царя, я дочь царя… речушек и… речушек и… болот… Мой дед еще издревле… дед еще… еще издревле… правил ими… Я дух… Я дух-хранитель… этих… хранитель тихих вод…
Литейщик, тем временем, подкрался сзади и схватил сникающую девушку. Лариса вырвалась. Но в тех местах, где платья касался злодей, оно стало грязно – масляно прозрачным. Прилипло. Под ним ничего не было. Так случилось несколько раз, пока не то эльфийка не то фея не приобрела вид растрепанный и полуобнаженный.
Литейщик, не в силах самостоятельно справиться с жертвой, призвал своей магией помощников. Схватив девушку, те поволокли бедное создание к ремням, кстати свисавшим со стены. Привязали.
– В интересное же место ты меня притащила! – с сарказмом проорал Никон, стараясь перекричать разбушевавшийся орган.
– Я не знала, что здесь такое будет! Действительно бред. – прокричала в ответ Элеонора, – Сама удивляюсь. Хотя, вот, поют очень даже неплохо.
Литейщик тем временем накалял обстановку. Ларису начали переоблачать в черные кожаные, весьма откровенные одежды. Восторженно напевал:
Звери в замке…страстно воют? Ты отселе…в нашей власти! Ты познаешь…радость боли. Разум твой…вскипит от счастья!
На что Лариса, получив возможность и подходящий аккомпанемент, млеющим голосом давала самоотчет:
Как будто падшая звезда,
Бледнею я от тайной страсти,
Всё вкруг становится тогда
Покорно непонятной власти.
Никону показалось – его баланс поплыл. Нет, конечно, такое представление могло сильно взбудоражить нервную систему. Повлиять на равновесие. Возможно, здесь использовались средства, позволяющие так существенно повлиять на состояние. Какой-нибудь газ, инфразвук из органа. Но Никон очень хорошо различал нюансы, чтобы поверить в это. Баланс действительно поплыл. Возбуждение, смешанное с каким-то иррациональным влечением, заставляло его сопереживать творившемуся на сцене.
И тут он увидел людей, которых совершенно никак не ожидал здесь встретить. Одним из них оказалась нимфетка Джулия Вейдер, вторым – нудная Катрин. Мадам, наряженная и причесанная согласно обстановке, сверлила Никона внимательным цепким взглядом из-за господина в каком то, откровенно, вампирском плаще.
Два факта: скачки баланса и присутствие мадам, на фоне крайнего возбуждения, попав в перцептивное поле – прореагировали как кислород с водородом. С резким увеличением температуры и давления. Проломившись сквозь почтенную публику, Никон, громче, чем даже требовалось, проорал: