В тени скалы - стр. 16
– Думаю, – Тобиас пожевал губами, вынул из кармана белоснежный носовой платок и промокнул им лоб. – Прежде чем вести с кем бы то ни было переговоры, недурно было бы заполучить информатора внутри той системы, с которой налаживаешь этот самый переговорный процесс.
– Так и я про то же, – оживился Тарек, но перехватил задумчивый взгляд связного. – Погоди-ка, постой…
– Зачем останавливаться? – по губам Тобиаса скользнула улыбка. – А ты сам за палестинца сойдешь?
– Постой, – смутившись, повторил Тарек, подняв в протестующем жесте руку. – Я все-таки по сути свой контрразведчик, а не наоборот.
– Ты много лет вычислял разведчиков, а значит, хорошо изучил методы их работы. И как у нас говорят, инициатива наказуема… Так ты сойдешь за палестинца?
– Вполне. Если ты решишь польстить арабу, имея в виду, что он не такой уж темнокожий, намекнешь, что он совсем не похож на араба, то может и обидеться.
– Чего мне намекать? Ты и впрямь довольно-таки темнокожий, как большинство багдадцев.
– А вот Кабир еще и голубоглазый, – вспомнил о своем напарнике Тарек.
– Ну арабы все разные, – ушел от скользкой темы Тобиас, зная, что Кабир – это Петр Горюнов и от арабского в нем только знание арабского языка. – Так вот если уж ввязываться в историю под названием «ХАМАС», то надо сперва получить одобрение и указания из Центра.
– А затем?.. – подсказал Тарек.
– Затем проработать детали. Как ты туда попадешь? Лоялен ли твой человек до сих пор к тебе? Как ты объяснишь ему цель своего нахождения в Палестине? Ты ведь уже не можешь представлять ту службу, где состоял раньше. Свой нынешний статус тебе раскрывать не следует. Кстати, о каких конкретно территориях идет речь? О Западном береге или о секторе Газа?
– О Газе, да. А насчет легенды проблем не должно быть. Главное, чтобы не приняли за вербовщика ИГИЛ. Если бывший офицер иракской армии, процентов на семьдесят это игиловец. Можно выдать себя за дальнего родственника моего агента. Он обеспечит мне такую легенду без проблем. Сойдет и другая версия – я остался верен Саддаму, сколотил терроргруппу и боролся все эти годы сперва против коалиции, а затем против их полиции.
– Что-нибудь выберем, – Тобиас поднялся с ящика, на котором сидел на протяжении всего разговора, отряхнул брюки. – А может, и несколько версий сразу, чтобы запутать как следует. И поедешь туда под именем Басира Азара. Ты ведь по этим документам сейчас живешь? И они надежные? Ну и прекрасно. О времени и месте следующей встречи я тебя извещу.
Тарек откинулся на каменную стенку складского помещения и гаркнул так, что Тобиас невольно вздрогнул:
– Алим! – И когда бородач зашел, велел ему: – Проводи господина.
Когда Алим вернулся, то спросил сердито:
– Зачем ты знаешься с янки? Он нас всех сдаст. Я уже насиделся в их чертовом лагере Букка, больше неохота.
– Этот янки не представляет для тебя опасности, тем паче он не янки, – снисходительно улыбнулся Тарек. И с угрозой добавил: – Ты бы лучше меньше по притонам шлялся. Наркота до добра не доведет. Вот там стукачи послушают твою болтовню с радостью и угостят дозой, чтобы язык тебе наверняка развязать. Сам погоришь и нас всех за собой потянешь, – Тарек вытащил из-за уха сигарету и прикурил. – Вот хотел тебя за старшего оставить, а теперь десять раз подумаю. Всегда считал тебя сильным человеком, но лагерь поломал тебя.