В сумерках. Книга первая - стр. 34
– Что было? – не понял Ванченко.
– Мы все лето копали там со студентами. Весь сезон! Как я сразу не сопоставил?
Минуло двадцать лет, но многое помнилось. Он тогда впервые руководил студенческой археологической практикой. Ему только что исполнилось двадцать семь, и осенью он намерен был жениться на учительнице истории Ире Игоревне. Ира, честно отработав по распределению в сельской школе, вернулась в Темь. А он уехал на все лето. Вот досада! Но в целом все складывалось хорошо. Артефакт пошел сразу. Одна первокурсница – новичкам везет – целую пулеметную ленту кисточкой зацепила. Достали. Действительно, целая, даже не вся расстрелянная. Убили, видать, пулеметчика быстро, не успел повоевать.
Копали в районе ожесточенных боев времен Гражданской войны. Самая любимая его тема. Гражданскую войну в Центральной и южной России, на Дальнем Востоке, на Украине растащили давно киношники с литераторами. Оптом и в розницу, посюжетно, поименно. До заповедной Теми мастера соцреализма не дотянулись. Боевик из трагедии не стачали. Не испортили материал беллетристикой. Лёня уж сколько лет носится с Колчаком и его здешним наместником генералом Пепеляевым. Когда-нибудь напишет великий справедливый роман. Стремясь к максимальной достоверности, ищет по архивам донесения, рисует план передвижений. Не хочет заполнять лакуны авторским домыслом. А ведь никто ему не расскажет, как на самом деле было. Уморенное голодом, запуганное, по большей части перебитое население на обширной, некогда процветавшей территории не восстановилось, не оставило о себе ни летописей, ни мифов и былин. Беспамятное племя, что наросло поверх прежних заводских посадов и сел, стоявших по торговым трактам, ничего не знает о прежнем времени. Оно и про себя-то понимает еле-еле. «Шел отряд по берегу, шел издалека…» – вот и вся песня. Чапаева знают по анекдотам, а кто еще на слуху? Буденный и Ворошилов – герои, назначенные героями. Врангель, Колчак – злодеи, назначенные злодеями. В Гражданской войне отделить героев от злодеев невозможно, не погрешив против истины, – это Александров уже тогда понимал, но вынужден был держать неуместное понимание при себе, выговариваясь только в очень узком дружеском кругу. Беспартийная правда противна идеологически заточенной науке. Только археологии позволено беспристрастно собирать и систематизировать вещественные свидетельства – накапливать артефакты, описывать руины, затянутые дерном и лесной малиной. Послужат и они когда-нибудь источником достоверных сведений о тех событиях, совсем еще недавних. Тогда и узнаем, куда шел отряд по берегу. Из какого далека шел? Напоролся ли на засаду? Белые, зеленые, золотопогонные… Хорошее кино тогда сделали – «Бумбараш», первое честное кино о Гражданской войне. С тех пор, с 1972 года, ничего лучше не сняли.
Археологи в том памятном сезоне встали лагерем в излучине большой реки, одного из двух главных притоков Тамы. Места замечательные не только простором и заливными лугами. В прошлом веке здешним крестьянам четырежды являлась Богородица. Факты явлений даже были запротоколированы епархиальными чиновниками. Мифологизированная местность была огорожена по условному периметру пятью церквами, ставили их на высоких берегах-слудках – нарочно так, чтобы звон одной слышали в двух соседних, и в солнечную погоду просматривались играющие золотом купола. В центре – так уж вышло, центр пришелся на низину – стоял семиглавый храм. В нем при советской власти разместили хлебозавод. Церкви, благодаря их стратегическому положению, использовались в Гражданскую артиллеристами. С обеих сторон, с красной и белой, палили по колокольням и с колоколен. Потом колхозники посшибали кресты и колокола. Более или менее сохранилась только одна церковь – в деревне Кашкино. Большой храм-хлебозавод попал в зону затопления при строительстве ГЭС уже в шестидесятые. Ну и ради чего Богоматерь являлась, если не уберегла ни людей, ни страну, ни веру?