В сердце войны - стр. 21
Толпа совсем маленьких ребят быстро образовалась в хвосте колонны, маршируя следом за солдатами и вызывая этим самым невольные улыбки горожан. Радостные мальчишки с искренне счастливыми улыбками на лицах неуклюже и по-детски демонстрировали строевой шаг. Витя, Цыган и еще два их товарища примкнули к идущим за солдатами детям. Они, довольные собой, с силой ударяли каблуками ботинок в дорожное покрытие, пытаясь быть максимально похожими на уходящих на фронт бойцов.
Пройдя не более ста метров, ребята быстро устали и направились домой, следуя мимо садов местных жителей.
…Витя вздрогнул во сне и проснулся от плача своей семимесячной сестренки Тамары. Возле ее кроватки уже стояла мама, еще не ложившаяся в столь поздний час, когда за окном было уже совсем темно. Едва ей удалось успокоить ребенка, как захныкала спавшая на одной с братом кровати трехлетняя Валя. К ней тут же поспешила мать. Она нежно поцеловала дочку и снова вернулась за стол, где ее ждала свекровь.
Увидев в проеме немного раздвинутых занавесок, отделявших кровать от горницы, сидевших за столом родных ему женщин, Витя растерял остатки своего сна. Он лежал с открытыми глазами и наблюдал за матерью, которая штопала его порванную курточку и специально оставила занавески в таком положении, чтобы видеть спящих детей.
Витя смотрел на исхудавшую за последнее время маму. До войны она несколько лет работала в швейной артели. Потом трудилась там же в должности бригадира. Жизнерадостная и веселая, несмотря на сиротское детство и раннюю самостоятельность, она оставалась такой до самого отъезда мужа на фронт. Властная и строгая свекровь все время старалась подчеркнуть свою значимость в доме. Молодая женщина при этом сохраняла удивительное хладнокровие, послушно и безропотно выполняя все указания матери супруга. Но при этом она умудрялась пошутить и улыбнуться за спиной свекрови или в ее отсутствие. Несгибаемый характер матери очень нравился Вите, который в силу своего малого возраста еще до конца не отдавал отчет всему происходящему в доме и смотрел на многое по-детски широко открытыми глазами. Веселый нрав и жизнерадостность его матери нравились всем вокруг. Она снискала одновременно любовь и уважение среди работниц швейной артели и соседок по улице за невероятное трудолюбие и бойкий характер.
Сейчас Витя не узнавал своей матери. Когда-то улыбчивая и веселая, она стала хмурой и задумчивой. Сильно похудела, хотя и была до этого довольно стройной. С ее лица не сходило выражение печали и озабоченности. Каждый день ей приходилось изворачиваться для того, чтобы прокормить трех своих маленьких детей. Лишь иногда, когда она замечала пристальный взгляд сына и взволнованное личико старшей дочери, она непременно менялась в лице, улыбалась и старалась казаться такой, кокой была еще совсем недавно.
– Завтра пойду на базар, сменяю там картошку и яйца на что-нибудь, – сказала пожилая женщина, склонившись над ведром, в которое сбрасывала кожуру с только что почищенной картофелины. – Маслица бы надо достать да кусок мяса. Небольшой хотя бы. Деток бы чуть подкормить. Илюша весь исхудал.
Она по-стариковски засопела носом и тяжело вздохнула. Потом повернула лицо к печи и продолжила с тоской в голосе:
– На рынке все дорого. А в магазинах нет ничего. Торгаши деньги перестают принимать. Обменивать приходится. С каждым днем цены все растут. Чем детей-то кормить будем? И у тебя все заказы закончились. Сейчас-то уже никто не заходит. Людям не до нарядов стало. Да и вообще, не до жиру.