В сердце войны - стр. 23
– Петя все со своей образованностью лезет, – не унималась пожилая женщина.
Она подняла голову и взглянула на печь, на которой тихо похрапывал ее младший сын.
Почувствовав тепло матери, взявшей в свою руку его маленькую ладонь, Витя начал медленно погружаться в глубокий детский сон. Ему снился отец. Они вместе сидели на берегу реки, ловили рыбу. Мальчик крепко вцепился в удочку и сосредоточил свое внимание на мерно покачивающемся на волнах поплавке, стараясь уловить мгновение, когда тот начнет дергаться от попавшейся на крючок рыбы. Умиротворенное состояние, душевный покой и ожидание новых, острых ощущений от непременно положительного исхода мероприятия, держали мальчика в легком напряжении. Его широко открытые глаза, сосредоточенные на мерно покачивающемся на волнах поплавке, подчеркивали его ощущение защищенности от любых неприятностей в присутствии рядом сильного и любящего отца. Мальчик сидел не шевелясь, затаив дыхание, с нетерпением и одновременно с внутренним спокойствием ожидая чуда, которое может состояться буквально в следующую секунду.
«Подсекай! Подсекай!» – кричал ему отец.
Но Витя никак не мог сосредоточиться на поплавке своей удочки. Он смотрел только на поплавок отца, который уже полным ходом давал понять своему хозяину, что наживку рыба заглотнула и можно тянуть добычу из воды.
«Подсекай! Подсекай!» – снова и еще громче кричал ему отец.
Мальчик растерялся. Он старался ответить отцу, что у него тоже клюет. Но никак не мог до него докричаться. Голос отца был мощнее и громче. Он заглушал тихий крик сына.
– Папа! Папа! – продолжал кричать Витя.
– Витя, Витя, успокойся. Это просто сон. Спи, спи, сынок, – услышал он нежный голос матери, которая склонилась над ним.
Он оторвал голову от подушки, приподнялся, упираясь на локоть, и произнес:
– Папа! Папа!
– Спи, спи, сынок, – снова успокаивала его мать.
– Витька, айда на вокзал! – громко прокричал Цыган, подбегая к другу, который только что вышел из двери школы и собирался разыскать внезапно исчезнувшего товарища, чтобы вмести пойти после уроков домой.
Глаза Цыгана были широко открыты и необычно сияли. Он излучал радость. Весь его вид говорил о каком-то событии, которое сильно потрясло мальчика. Шапка съехала на затылок больше обычного, хотя почти так он ее всегда и носил. Пальто, несмотря на октябрь, было распахнуто. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, обнажая худенькую загорелую мальчишескую грудь. Он радостно пританцовывал перед изумленным от его необычного вида и состояния другом.
Цыган, видя непонимание в глазах товарища и одноклассника, затряс его за плечи:
– Там танки, танки там! Побежали посмотрим, Витька! – он быстрыми движениями дергал за рукава пальто своего друга, продолжая радостно кричать ему прямо в лицо: – Скорее побежали! Все ребята уже там!
– Какие танки? Откуда они взялись? – возмущенно смотрел Витя на товарища, не понимая до конца всей полноты счастья, свалившегося на него неведомо откуда.
– Ну что ты стоишь? Пошли скорее! – Цыган схватил друга за руку и потащил за собой в сторону улицы. – Они там с платформ выгружаются. Вся площадь, говорят, перед вокзалом танками забита. Побежали скорее.
Следуя в направлении железнодорожного вокзала, располагавшегося за рекой, ребята заметили, что они не одиноки в своих намерениях увидеть неведомо откуда взявшиеся в их маленьком городе танки. Вместе с ними шли и бежали другие мальчишки всех возрастов. Маленькие группы объединялись между собой, громко обсуждая вероятность правдивой информации о наличии на вокзале боевой техники, которую почти никто из них еще не видел вблизи. Толпы мальчишек сливались в огромный поток, который становился все плотнее и плотнее по мере приближения его к конечной точке. Чем ближе они были к заветной цели, тем громче обсуждали предстоящее событие, которое становилось все более вероятным после увиденных на следующей от железнодорожного вокзала улице нескольких армейских грузовых автомобилей с солдатами за рулем.