В Рим и обратно - стр. 37

Со стороны площади трёх фонтанов слышались сирены медицинской помощи и завывание полицейской сигнализации. В этот поздний уже час в незаметную дверцу на улочке Santa Maria dell’Anima кто-то тихо постучал. Через мгновение в решетчатом окошке показался чей-то глаз, луч фонаря осветил посетителя, и тут же старинные створки со скрипом отворились. Пропуская гостей, молодой официант широко улыбался и кланялся.

– Bravo, signori… – возле него появился седовласый хозяин кафе, от полноты чувств говоривший без умолку, приглашая проследовать внутрь.

– Теперь ты для них – живая легенда. Бравый полузащитник, это как минимум, – сдерживая смех и что-то поддакивая радушному синьору, шерп для пущей уверенности подтолкнула своего подопечного. – Не стесняйся!

– Все уже всё знают? – морщась от боли, спросил он, пока явившийся невесть откуда пухлый человечек в белом халате, ласково улыбаясь и, тоже без умолка болтая, зашивал ему бровь хирургической иглой.

– Это Италия. Здесь все всё всегда про всех узнают и передают по эстафете до того, как успеют обдумать, что произошло, те, кому положено следить за порядком. Ты защищал простых итальянцев. И они это оценили.

Умытый, причёсанный, в новой рубашке известной марки. Её с искренней настойчивой радостью натянула на него супруга хозяина. Чуть ли не силком усадила за снова накрытый всё тот же стол на площади Навона. Он опять крутил в пальцах бокал красного вина. На этот раз – домашнего.

– Вечер снова становится томным? То такси в арке ты вызвала, да?

– Да, шеф! – усмехнулась удивительная женщина. – Ведь трудно было спрогнозировать всё до конца. Значимый фактор – то, что ты решил оставить на стуле, в безопасности, пиджак… Было ясно, что лучше подстраховаться.

– И полицию – тоже ты вызвала? Кстати, я тебя так и не поблагодарил. Ну, за то, как ты вырубила этого, с флагом. Спасибо тебе, спасительница.

– Не за что пока, – в её глазах появилась ирония. – Ладно, пошли. Вечер волшебный… Вечер полнолуния. Пройдёмся до отеля пешком через Тибр. Тут рукой подать. Дыши полной грудью. Тебе пригодится знать дорогу. Тут просто: вода ближе от того места, где правит бог морей. Фонтан Нептуна. От него по правому переулку, а дальше – на десять часов по Солдатской улице прямо на набережную… Запоминай, суровый вояка! Идём, скоро откроется второе дыхание… А я покажу тебе сумеречный Рим, мир Николая Гоголя.

Рим… Ри-им… Рим. Ри-им… Ни в каком другом языке мира, даже в итальянском нет эха, которое дарит нам произнесение этого слова на родной речи. Только в русской фонетике имени вечного города слышится звяканье металлических панцирей легионов во время дневного перехода. Зелёные, как бархатные аппликации, кусочки мха между чёрных камней мостовой. Помни о доме, путешественник… Такие же вставки непобедимой жизни в каменную историю есть и на Красной Площади в давно знакомой и исхоженной нами Москве. Рим. Рим! Спит древний мавзолей императора Адриана, оранжевый в лучах рассвета, серовато-бурый, как оперение утки – сиянии полуденного жара. Тёмный, мрачный и неприступный над водами спящей реки… Яркая, с коралловым оттенком, подсветка драгоценной короной сияет над скуластой тяжёлой головой античного здания. Если отпустить на волю фантазию, там, на отрубленной голове падшей империи, можно разглядеть и слепленные вечным сном веки, и насупленные брови балкона в шрамах разветвлённых фресок, и тяжёлую челюсть старого воина… Мистика вечного города, без всякой милости к попавшим во власть её чар, замыкала в кольцо объятия. И приговаривала пешеходов к плену пожизненной влюблённости в свою тишь, недвижимое спокойствие бесконечного времени, уходящего во тьму под тем из мостов Тибра, который охраняют мраморные ангелы. Рим, Рим… В тебе одном из всех мировых столиц в русском звучании имени заключена тайна: ты – зеркальное отражение целого мира или покоя, миру подаренного.