В Рим и обратно - стр. 33
– Юля! – ей пришлось повысить голос, чтобы остановить ураган. – Всё нормально, успокойся. Он и не собирается меня узнавать. Весь в себе, как крот ковыряется в своих сомнениях и колебаниях.
– Что, прямо такая тряпка? – засомневалась подруга. – Не ожидала.
– Какой есть, – со всей возможной искренностью сказала шерп, ведь преданная наперсница за целую жизнь научилась угадывать её актёрские ухищрения, – сейчас я его, разумеется, накачала… Оглянись, мол, Сергей! Ты велик! За тобой, вон, тысячи глаз следят, жаждут твоих новых фильмов. А ты этой своры мосек смутился. Он поверил, ноздри раздул. Сейчас он герой. Вон, футбольных фанатов даже не испугался пойти разнимать. Но это сейчас, пока всё свежо, и пока я рядом. А выспится, пропотеет, домой вернётся. Жена или кто другой ему другую колыбельную споют, велят – брысь под лавку. Он опять труса и сыграет. Личность такого его склада нестабильная в эмоциях, склонна к рефлексии, самолюбованию, значит, легко убеждаема и слишком зависит от чужих мнений. По-русски это – говно в проруби.
– Мне моя интуиция подсказывает, что это не совсем так, – задумчиво проговорила трубка, – ты не объективна к нему. Тебе хочется нарисовать его акварелью. Мол, ещё повезло, что у вас ничего не вышло. Ну, не может, не сможет человек снять такую сногсшибательную вещь, если он пустое место! Ты мне не говори… Давай я приеду, а? Пронаблюдаю за ним. Всё-таки я очень боюсь, что он тебя узнает, и вы сильно поругаетесь.
– Юлька, уймись. Приедет она… Всё, что ты хотела, ты мне сказала. А я тебя услышала. Не присматривается он ко мне, пойми. На уборщиц никто внимания никогда не обращает. Я для его – обслуживающий персонал, птица говорун, чуть дороже личного шофёра. Развеется, на время поверит в себя, а вернётся в Москву… Там, дорогая моя, тем более! Там я для него – пластический хирург, что его уродливую мину видел без грима… Даже если случайно увидит – убежит без оглядки.
– Карина, Карина!.. – сопротивлялась Юля – не сгущай краски!
– Поверь, я объективна как полотёр!.. – усмехнулась психолог. – Как там у классика?.. Я – зеркало, в котором его самовлюблённая гордыня отражена во всём уродстве[22]. Поэтому он не Карину, а уже Машу постарается как можно скорее стереть из памяти самым большим и самым резиновым ластиком… Тем более, что в нашей шикарной столице и ему быстро вернут шкуру обслуживающего персонала. В этом российском сегменте обслуживания олигархов и космополитов… Всё, слушай, у меня файл закончил скачиваться. Обещаю, позвоню завтра сама.
– И всё-таки не спеши с выводами, – посоветовала подруга. – Увидишь, всё не так, как тебе сейчас кажется. С любым человеком может произойти…
– Что произойти? – ей почему-то показалось, что устами Юли говорит иная, таинственная и всемогущая сила. Или это влияние римских сумерек?
– Перерождение может произойти. С любым. Архимед говорил – дайте мне рычаг, я переверну мир? Некоторые встречи в жизни меняют целый мир для человека… Карина, держи себя в руках. Тогда всё будет как должно.
Смартфон мигнул и высветил строку окончания вызова. Никогда так не было, чтобы болтушка, темпераментная и добросердечная, сама закончила разговор, первой повесила трубку. Что это было, проявление магии вечного города? Голос был её, Юлькин, знакомый с того самого пуда соли за одной партой. А говорила она сама, или её устами говорили? Карина провела рукой по лицу. Наваждение. Наверное, она сегодня слишком сильно устала.