В погоне за счастьем - стр. 58

– Действительно, – сказал Эрик, – зачем тебе уходить, если кое-кто явно хочет, чтобы ты остался.

– Ты точно не возражаешь?

– Друзья Сары…

– Приятно слышать.

– Где ты служил?

– В Германии. И если быть точным, то я не служил. Я был репортером.

– «Старз энд Страйпс»? – спросил Эрик, имея в виду официальную газету американской армии.

– И как это ты догадался? – с наигранным изумлением произнес Джек Малоун.

– Думаю, помогла твоя форма. Где базировался?

– Какое-то время в Англии. Потом, после капитуляции немцев, был в Мюнхене. Ну или в том, что от него осталось.

– А на Восточном фронте удалось побывать?

– Я пишу для «Старз энд Страйпс»… а не для «Дейли уоркер».

– Должен тебе заметить, что я вот уже десять лет читаю «Дейли уоркер», – важно произнес Эрик.

– Поздравляю, – сказал Джек. – Я тоже раньше увлекался комиксами.

– Не вижу связи, – сказал Эрик.

– Все мы родом из детства.

– «Дейли уоркер» в твоем представлении – это чтиво для малолеток?

– Причем плохо написанное… собственно, как большинство пропагандистских листовок. Я хочу сказать, что, если уж тебе хочется писать иеремиады о классовой борьбе, по крайней мере, делай это профессионально.

– Иеремиады, – съязвил Эрик. – Надо же. Мы знаем красивые слова?

– Эрик… – Я сурово посмотрела на брата.

– Я что-то не так сказал? – слегка заплетающимся языком произнес он. Вот тогда я поняла, что он попросту пьян.

– Да нет, – ответил Джек. – С классовой точки зрения все верно. В самом деле, как еще разговаривать с полуграмотным бруклинским ирландцем…

– Я этого не говорил, – сказал Эрик.

– Нет, просто имел в виду. Впрочем, я уже привык к тому, что всякие парвеню смеются над моим топорным выговором…

– Нас вряд ли можно назвать парвеню, – возмутился Эрик.

– Но мой французский тебя впечатлил, n’est-ce pas?[15]

– Над акцентом неплохо было бы поработать.

– А тебе над чувством юмора. Кстати, представляя низшую прослойку интеллектуалов, тех, что из Бруклина, замечу, что нахожу забавным, когда самые великие снобы мира насвистывают «Интернационал». А может, ты и «Правду» читаешь в оригинале на русском, товарищ?

– Готов поспорить, что ты один из самых преданных поклонников отца Кофлина.

– Эрик, ради всего святого, – вмешалась я, ужаснувшись тому, что он позволил себе столь провокационную реплику. Отец Чарльз Эдуард Кофлин был печально известен как глашатай правых сил, предтеча Маккарти. В своих еженедельных радиопроповедях он выступал с яростной критикой коммунистов, иностранцев и всех, кто не прогибался и не целовал национальный флаг. Его ненавидел каждый, в ком была хоть капля ума и совести. Но я с облегчением заметила, что Джек Малоун не схватил наживку.

По-прежнему невозмутимо он произнес:

– Считай, что тебе повезло, потому что я готов зачесть это в качестве шутки.

Я толкнула брата локтем.

– Извинись, – сказала я.

Поколебавшись, Эрик заговорил:

– Я неудачно выразился. Прошу прощения.

Лицо Джека тут же расплылось в доброй улыбке.

– Значит, остаемся друзьями? – спросил он.

– Э-э… конечно.

– Что ж, тогда… с Днем благодарения.

Эрик нехотя пожал протянутую руку Джека:

– Да. С Днем благодарения.

– И извини, что явился незваным гостем, – сказал Джек.

– Не стоит. Будь как дома.

С этими словами Эрик поспешил удалиться. Джек повернулся ко мне.

– А что, мне даже понравилось, – сказал он.