В плену Левиафана - стр. 23
Родители – неубиваемая карта.
Разговоры о родителях вяжут Алекса по рукам и ногам, заставляют быть откровенным с синьором Пьячентини даже в мелочах, правда, сегодня он кое о чем умолчал. Но первый блин, – вопреки опасениям Алекса, вопреки его вечно горящим щекам, – не вышел комом, а получился вполне съедобным. И синьор Пьячентини проглотил его, не поморщившись. Теперь у Алекса наготове вторая порция, где искусно смешались правда и ложь. Вернее, не ложь – легкая недоговоренность.
– Она касается профессии этого самого Лео.
– Чем же он занимается, таким диковинным?
– Он – метеоролог.
– И что?
– Он собирается поездить по долине. Посмотреть на места, где обычно скапливается туман…
Алекс и сам не ожидал от себя такой прыти в сочинении небылиц. Интересно, он покраснел или нет? Судя по спокойной реакции синьора Пьячентини, не больше, чем обычно.
– Что толку от таких смотрин?
– Не знаю, но назавтра ему понадобился помощник.
– И этот помощник – ты?
– Выходит, что так.
– Это все странно, Алекс. Принимаешь сомнительное предложение от человека, с которым только познакомился… С другой стороны, я тебя понимаю.
– Правда? – вырвалось у Алекса.
– Конечно. Я сам был юным. И понимаю, что сидеть в магазине – не самое веселое времяпровождение для молодого человека.
– Я не жалуюсь, синьор Пьячентини. Я вам очень благодарен.
– Ты хороший парень, Алекс.
– Спасибо. Так я могу поехать с Лео?
– Конечно. С условием, что расскажешь мне потом, как все прошло.
– Обязательно!
…Получив добро от хозяина, Алекс отправился к себе. Всю дорогу он думал о Лео и его идее купить форпост альпийских стрелков на вершине. Уж не безумна ли она? И не лучше ли было отговорить красавчика-метеоролога? Но Алекс и так сделал все, что мог: честно рассказал об убийстве, не утаил ничего из своих скудных знаний. И не его вина, что рассказ не произвел на Лео особого впечатления. Наоборот, подзадорил. Потом мысли Алекса вернулись к тунисским запонкам, потом – к радиоприемнику, потом – снова к Лео.
Если Алекс хорошо себя проявит, они могут стать друзьями, раз уж Лео собрался остаться здесь навсегда. Или хотя бы приятелями, Алекс согласен и на это. Добрые приятели, коротающие вечера за кружкой пива в баре, что может быть лучше? А есть еще кегельбан и автострада где-то далеко внизу: та самая, которая ведет к Больцано. И к Тренто и дальше в Верону и Венецию. Быть может, в один из дней – на исходе лета или в начале осени – они заедут в Верону все втроем: Алекс, Лео и «ламборджини». То-то удивятся родители и Кьяра! Удивятся и посмотрят на Алекса с уважением: скажи мне, кто твой друг, и я скажу – кто ты.
Итогом лихорадочных размышлений Алекса, неожиданно возвысившегося в собственных глазах, стал сон с Лео в главной роли. Правда, это был не совсем Лео, скорее, наспех собранная конструкция, где фрагменты человеческого тела оказались совмещены с деталями «ламборджини», но Алекс точно знал, что этот трансформер – Лео, никто другой. И трансформер мчал Алекса куда-то в глубь странного тоннеля, где тьма чередовалась со светом и то и дело мелькали какие-то надписи на стенах. Но прочесть их Алекс не смог, как ни старался.