В недрах ангелы не живут - стр. 18
– Я сам придумал, – заливаясь краской, произнес старик. – Правда пришлось много лангустов отдать, чтоб мне на гидроплане приволокли эту большую каменную плиту.
– На гидроплане?! – восхитился я. – Это что, миллиардеры работали на простого фермера?
Вслед мною сказанному старик рассмеялся от души.
– Я фермер не совсем простой, – произнес старик, прищурив глаз. – Мои лангусты самые вкусные под Сводом. Их поставляют самому Верховному.
Видя мое удивленное, перекошенное лицо, добавил: «Еще я нелегально плачу начальнику базара мзду. А он, в свою очередь, не подселяет ко мне конкурентов, а давеча разрешил выкупить все плато. За деньги можно сделать все, правда, потом пришлось голодать с полгода, пока восстановил поголовье лангустов».
– Да-а. Все одно этого стоит, – не скрывая зависти, произнес я. – Теперь и обсохнуть можно. И… – оборвал фразу, вспомнив свой грот.
– Что «и»?
– А почему ты не захотел обтянуть и стены шкурой, жил бы, как на острове. Ногами ходил бы по тверди.
– Такое пробовали многие. Во-первых, надо больше медуз, а это существенно увеличивает размер дома, и строить надо в два яруса, плато ровное каменное, камней не соберешь здесь на поверхности, снова возить за десятки километров, денег не хватит. Во-вторых, медуз надо кормить, мне одному это не под силу. В-третьих, и это самое главное, воздух застаивается, и в нем заводятся болезнетворные бактерии, плесень, требуется постоянная уборка, содержание дорогих моллюсков-санитаров.
После дружественной беседы старик взял меня в компаньоны, дал мне имя Софэлл, в честь бога светлых недр, откуда я к нему и приплыл.
Время потекло быстрее и интереснее, по очереди гонятся за лангустами, поворачивать стада назад на поле. К концу Большого цикла, когда вода заметно холодала, они норовили сбежать на глубину. Теперь, когда мы взялись за фермерство вдвоем, дежурили по очереди, загонять их в каменные ниши на время отдыха больше не приходилось. Поголовье увеличилось в три раза, на рынке они выглядели намного солиднее соседей, их охотнее раскупали и действительно часть поступала в дворец Сейма.
Вскоре собрав денег, купили арбалеты, также получили разрешение на помповое оружие, оно считалось особо опасным, ношение допускалось строго охране и спасателям. Так как фермер относится к категории охраны и ведет отшельнический образ жизни, Валериону выписали его, но получить все как-то не получалось, маломальские зацепки оттягивали сроки выдачи.
– Хондровники! – разбудил возглас фермера.
– Лечу! – крикнул я в ответ, поворачиваясь на другой бок, – достали они, пять набегов за мою смену, помощи я не просил, а ему помогай, сам дрых аж стены тряслись, а теперь засуетился.
– Софэлл! – донеслось снаружи. – Их сотни!
Хондровники часто наведывались за лакомством, но это были группы по три, максимум семь, – юркие шерстяные чулки длиной в полтора метра с хвостом и короткими лапками. Имея длинный хвост-ласт, словно молнии, проносились над стадами. Подводил их лишь малый рот с короткими зубками, на скорости не успевали надежно ухватить жертву, а медленнее плавать не давали мы: наши стрелы из арбалета успевали достичь цели.
– Софэлл! Гибук тебя!
Меня словно током пробило из глубин сознания. Я выплыл наружу и тут же был сбит десятком агрессоров, которых гнал на меня Валерка (так я звал старика, считая, что имя Валерион слишком важное для простого фермера). Хондровники шли по дуге, и я пошел на перерез, немного не успел. Увидев меня, они изменили направление, плавно ушли в сторону и снова вышли курсом на стадо. Я снова пошел кратчайшим путем.