В городе на краю легенд - стр. 25

— Петру её не оставит, — Стево было неприятно это обвинение. Он не обязан объясняться перед командой, он вожак, ему видней. Но тут захотелось сказать, чтобы никто, даже эта ведьма, не видевшая будущего чётко, не усомнилась в его чувствах.

Объяснять, что Вайю он сам дал распоряжение спрятать, не собирался, но кое-что им знать следовало. Чтобы поняли: без неё не уедут из Арад. Скорее Стево Инквизитору всех сдаст, но не Вайю. Или не всех.

— Обговорить кое-что надо. Дева умерла не просто так.

— Не просто, — глухо поддакнул Вэли. Любил этот сукин сын оставлять последнюю точку за собой. Пусть его, пока он думает, что теневой генерал, будет предан делу.

— Темно стало, когда вы выступали, я аж подумал, что лампы погаснут, — горбун, всегда молчаливый, кроткий и добрый для того, кто обижен судьбой, всё потому что умом слабоват, поднял маленькую голову и преданно посмотрел на Стево.

Пришлось подавить в себе желание погладить его по голове, как больную собаку, прибившуюся к каравану, которая настолько жалкая, что рука прогнать не поднимается. Глаза у горбуна были такими выразительными и красивыми, словно с другого лица сняты.

Но сейчас не это поразило Стево. Ромэл, жалкий уродец и дурак, говорил редко, чушь в основном, но иногда подмечал то, что у остальных мимо носа проскальзывало.

— Хорошо, вот и обговорим.

— Тут опасно оставаться да бежать ещё опаснее, — круглое лицо Тома преисполнилось суеверного ужаса, он смотрел куда-то за спину Стево и разве что не крестился.

И тем не менее опасности Стево не чуял, защитный амулет из мизинца святого Бальдо молчал, но позади стоял чужак, это ясно.

Стево резко обернулся. На пороге шатра босыми ногами переминался слепой мальчуган с бельмами вместо глаз и принюхивался, будто собака. Толстые губы растянуты в улыбке, тщедушный, в чём душонка держится, светлый, как ангел покорёженный, потому как ангелы в таких местах иными не получаются.

— Я Нелу, — с нахальной улыбкой произнёс отрок и обратился к Стево, словно видеть мог. — От деда Янко. Мальчика вашего мы нашли. В луже валялся. Помер бы, коли я не принёс его к деда.

7. Глава 7

Вайолка

У Тьмы её отобрала холодная вода, вылитая на голову. Вайолка задрожала и распахнула глаза, захлёбываясь и кашляя.

— Теперь все уйдите!

Надменный мужской голос показался знакомым, Вайя окончательно очнулась, когда увидела склонённого над ней человека неопределённого возраста с таким жадным непотребным взглядом, что мурашки по коже побежали. Мужчина усмехнулся.

— Говорил, красавица, что ты не по той дорожке пойдёшь, так оно и вышло. Я таких, как ты, много перевидал, в том числе и на ложе. Но ты не опасайся за честь, продана она давно, небось, а за жизнь бойся. Жизнь у ведьм короткая, но яркая.

В прошлую встречу ей показалось, что глаза князя были чернее ночи, а сейчас вполне себе человеческие. Голубые, окаймлённые красной короной. Венчиком, как в затмение. Бабушка что-то про таких людей рассказывала, но Вайолка была мала, не запомнила. А после уж молчок. Нет, мол, таких больше, и всё тут! А коли говорить станешь, так выйдут из Тьмы и уволокут душу.

Погубят не сразу, опосля.

— Что кричишь? Поняла, кто я? Здешний князь, Сорин Третий из рода Рану, — усмехнулся холёный мужчина и сел в кресло, рядом с которым на столике в прозрачной вазочке лежали порезанные на дольки красные яблоки. Совсем свежие, даже сок выступил.