В браке с дьяволом - стр. 57

― Тогда это все, о чем тебе нужно беспокоиться.

Он смеется, его голос холоден.

― Какого хрена ты так бережешь мою задницу, брат? Ты сказал, что мы сделаем это вместе. Мы вместе разработали этот план.

― Давай каждый будет заниматься своими делами. Всему свое время.

― Они принадлежали отцу. Я имею на них такое же право, Эйс.

― Тогда какого хрена только я надрывал за них задницу? ― огрызаюсь я.

Я немедленно сожалею об этом.

Видеть то, что видел я, и понимать, что кусочки паззлов начинают складываться воедино, сводит меня с ума, черт возьми. Внезапно все это дерьмо становится слишком реальным, и часть меня не чувствует себя достаточно подготовленным. Мое дыхание вырывается из меня в отчаянии.

― Послушай, я просто хочу собрать все доказательства, прежде чем я тебе покажу их. Если мы облажаемся хотя бы на волосок, все кончено. Позволь мне сначала получить все факты, а затем эта информация будет твоей, чтобы ты мог насладиться ею.

Наступает несколько мгновений тишины. Если он не согласится, я продолжу бороться с ним. Я один из немногих людей, кто не изнемогает от дерьма Коула, и он это знает. Вероятно, именно поэтому я слышу звук сильного удара, за которым следует скрипучее:

― Отлично! Но не держи меня в неведении. Я создан для большего, чем ты думаешь.

― Я знаю, ― соглашаюсь с ним.

В некоторых аспектах Коул намного сильнее меня, как физически, так и ментально.

― Тебе нужно что-нибудь еще? ― бормочет он с явной неохотой.

Я знаю, что разозлил его до невозможности, но это тоже моя работа. Я разворачиваюсь на кожаном кресле, выхожу из кабинета и запираю дверь за собой.

― Нет. Встретимся завтра утром.

Он отключается, и я на мгновение смотрю на телефон, гадая, действительно ли я слышал невнятность в его речи или это просто мое воображение.

Когда он в последний раз был трезв?

Как получилось, что он был полностью в нашей игре, пока мы были в тюрьме, но почти потерял самообладание теперь, когда мы на свободе?

Я предполагал, что он будет более сосредоточен, учитывая, что его вендетта, похоже, глубже, чем моя.

Я расстроен.

Сердит.

Я думал, что смогу справиться с этим, когда все это всплывет наружу, но теперь я не уверен в своих силах. Если я проиграю в этой битве, я сожгу этот мир дотла. Буду смотреть, как все превращается в пепел, и сгорать вместе с ним, чтобы мне не пришлось чувствовать боль от всего этого.

Каким-то образом я заканчиваю тем, что стою перед дверью спальни Лилиэн, и это только больше бесит меня.

Почему меня так тянет к ней?

Она враг, и каждый день напоминает мне об этом. Не смотря на это, я хочу ее. Хочу ее тело, острый ум, чертовски умный рот. И я, блять, ненавижу это так же сильно, как ненавижу ее.

Я не утруждаю себя стуком, хватаюсь за дверную ручку и толкаю ее. Взгляд сразу же падает на Лилиэн. Она сидит боком на своем рабочем стуле, свесив длинные ноги с подлокотника.

Могу я добавить, что они голые?

Она в шортах для сна, которые ей преступно малы, и угол, под которым она сидит, открывает красивый вид на ее задницу.

Я хочу прикоснуться к ней. Я хочу большего.

На ней большие неуклюжие наушники, поэтому ей требуется мгновение, чтобы осознать, что я в комнате. Ее глаза немного расширяются, и моя рука крепче сжимает дверную ручку.

Я бы продал частичку своей ничтожной души за то, чтобы у нее не было глаз ее отца. Я ненавижу видеть его в ней. Она даже не похожа на него.