В браке с дьяволом - стр. 40

― Если ты сможешь никого не ударить по пути отсюда.

Ее лицо раскраснелось, пряди волос прилипли ко лбу, теперь который покрыт легким блеском, и она дышит так, будто пробежала марафон. Я склонен сделать комментарий о том, как сильно ей это понравилось, но это вызвало бы открытый разговор о том, что мы сделали, а я этого не хочу.

― Что? ― она огрызается, и я понимаю, что все еще смотрю на нее.

Раздражающая женщина.

― Вставай, ― повторяю я.

Я направляюсь к двери, не проверяя, идет ли она за мной, но слышу шорох ее платья.

Что сделано, то сделано.

У меня достаточно времени, чтобы пожалеть об этом, когда мы вернемся домой.

Хаос встречает нас, как только мы спускаемся вниз. Рафаэль Ди Торо - старший сразу же бросается ко мне, когда видит меня, а его жалкий сын плетется за ним, словно маленькая девочка, которой он и является. Он смотрит прямо мне в лицо, но меня это не смущает.

Я оглядываюсь назад и беру Лилиэн за руку, уводя ее.

― Отойди в сторону.

Она озабоченно хмурит брови, но кивает и подходит к Романо, который прячет ее за собой. Теперь, когда она ушла с дороги, я снова поворачиваюсь к Ди Торо и выпрямляюсь в полный рост, глядя на ублюдка.

― Ты расстроен, что я издеваюсь над твоим сыном? Хочешь, я скажу всем мальчикам на площадке, чтобы они вели себя хорошо?

Он тычет своим толстым мизинцем мне в лицо.

― Как ты смеешь поднимать на него руки? Ты хочешь войны?

― Будь моим гостем. Мы можем встретиться первым делом утром после того, как ты закончишь пробираться домой из дома своей любовницы.

― Ты маленький засранец н..

Я вынимаю пистолет и нацеливаю ему под подбородком прежде, чем он успевает закончить это предложение. Он бледнеет, переводя взгляд с оружия на меня, как будто он не знает, чего боится больше.

Ответ должен быть - я.

― Твой сын плохо отозвался о моей жене, ― я нажимаю на предохранитель и слышу улюлюканье мужчин в зале. Мы все чертовски больны. ― Ты можешь догадаться, как я отношусь к тому, что со мной обращаются подобным образом. Ты хочешь сказать мне, что я должен был отпустить твоего сына?

― Достаточно, ― вмешивается Романо, вставая между нами и расталкивая нас. Он опускает мою руку и отводит пистолет в сторону, глядя на меня. Я не сомневаюсь, что мне удалось разозлить его еще больше, но Ди Торо - большая проблема, и мы оба это знаем. ― Иди домой. Я разберусь.

― Ему не настолько повезло, — возражаю я, и указываю на Ди Торо-старшего. ― Твоему сыну запрещен доступ в «Яму». Если он приблизится к клубу, я всажу по пуле в оба ваших члена.

Ди Торо - младший приходит в ярость.

― Да пошел ты! Ты не мож..

― Мы все знаем, что ты отмывал наркотики, сука. Использовал их на женщинах. Папины деньги и модные адвокаты, доказывающие твою так называемую невиновность, вытащили тебя из этого дерьма. Но ты произнес эти слова о Лилиэн мне в лицо. Дело, блять, закрыто.

― Уходи, ― Романо приказывает, когда Ди Торо снова пытается броситься на меня, а окружающие нас люди приходят в ярость и кричат, призывая к драке.

Я засовываю пистолет обратно за пояс и ухожу, жестом приглашая Лилиэн следовать за мной, которая наблюдала за всем этим зрелищем широко раскрытыми глазами.

Мы идем к машине в полной тишине. Я чертовски зол. Последнее, что мне нужно, это больше врагов, когда мой план висит на волоске, но моя территория находится под угрозой. И когда это происходит, ты не стоишь в стороне и не трахаешься.