Узники Птичьей башни - стр. 24

– У него был «Ниссан», и я больше загонялся по бейсболу.

– Неважно, ты меня понял.

– Кира, ты ждешь метеорит?

– А ты нет? – Я всё же перевернулась на бок и внимательно посмотрела ему в глаза. Они были красные, точь-в-точь как поток лавы, что рисовало моё больное воображение практически каждое январское утро. Платон страдал от бессонницы уже второй месяц. Усилием воли он слез с антидепрессантов, прописанных психотерапевтом, и теперь не мог спать. Спустя полгода после устройства на новую работу у Платона началась мания преследования, ему казалось, что все в офисе постоянно его обсуждают. Не удивлюсь, если это были не глюки, а правда, но как бы то ни было, таблетки рождали море побочных эффектов – так много, что о полноценной жизни не могло быть и речи. В один прекрасный день Платон выкинул в урну банку с пилюлялми, твёрдо решив бороться с недугом своими силами. Он лишь изредка призывал на помощь богатырскую силу Чёрного Никки, то ли пирата, то ли купца, изображённого на бутылке самого дешёвого японского виски.

Конец ознакомительного фрагмента.