Утесы Бедлама - стр. 40
– Вы не местный, – заявила пожилая женщина, стоявшая за витриной.
– Нет. Я хотел бы приобрести часы. – Я всего лишь пересек улицу, но теперь не мог отдышаться. – Неважно, ходят ли они, – добавил я.
– У меня много часов, – ответила женщина, протягивая мне одни.
– Вы не против, если я открою их?
– Зачем?
– Мне важна пружина. Это ведь отвертка? Спасибо. – Я открыл корпус часов, радуясь, что вспомнил, как будет слово «отвертка» по-испански. – Все в порядке. У вас есть еще?
– Эти стоят пять реалов, – с сомнением сказала она.
– Хорошо, – кивнул я, хотя я не использовал перуанские деньги так давно, что не знал, хорошая ли это цена или безумная.
– Хотите обменять их на что-то? Возможно, так будет выгоднее.
– Нет, я заплачу вам… Люди обычно обмениваются?
Женщина кивнула в сторону столика с голландскими вещами.
– Последний мужчина, купивший часы, принес все это.
По моей шее побежал холодок. Я бездумно восхищался инструментами и книгами, не осознавая, что они принадлежали пропавшим членам голландской экспедиции. Их тоже сопровождал Рафаэль.
– Я заплачу вам, – снова повторил я.
Женщина предложила другие часы, меньшего размера. Она обернула их в старую газету, и я почувствовал их тяжесть.
– Осторожнее на снегу, – предупредила она, когда я толкнул дверь локтем, держа в одной руке трость, а в другой – часы. От маленьких снежинок покалывало кожу. Очевидно, Киспе наблюдал за мной, потому что он распахнул дверь в дом еще до того, как я подошел. Мартель и Рафаэль сидели на прежних местах. Я положил сверток с часами на стол.
– Вот эти отличные, – пробормотал Мартель, развернув газету. Рафаэль взял вторые часы и положил их подальше от него, на другой край стола. Он откуда-то достал маленькую отвертку и открыл корпус первых часов. Его глаза загорелись, когда он обнаружил стальную пружину.
– У других часов позолоченная, – сообщил я. – Надеюсь, она не будет слишком мягкой. Все остальное в лавке выглядело ржавым даже снаружи.
Рафаэль недоверчиво посмотрел на меня, но казался довольным. Я хотел сказать, что его помощь стоила сотен тысяч стальных пружин, но в этот момент Клем попытался сесть на лежанке и выругался. Я подошел к нему, опираясь на край стола. Эрнандес поспешил на кухню и тут же вернулся с маленькой чашкой крепкого черного кофе, от которого пахло горечью.
– Да, ступай, – пробормотал Мартель Рафаэлю, и тот скрылся на лестнице в сопровождении Киспе. Там горела лишь одна небольшая лампа. Рафаэль исчез в темноте, но затем его силуэт снова появился, когда он вышел на слабый свет. В его четках была одна серебряная бусина, и она блестела.
– Я уж было решил, что ты умер, – сказал я Клему, помогая ему выпрямиться. – С тобой все в порядке?
– Да, если не считать того, что я чувствую себя дряхлой старухой. Где мы?
– В Асангаро. Это мистер Мартель, мы у него дома.
Мартель махнул рукой, не поднимаясь из-за стола.
– Это все кока. Она придаст вам сил.
Клем рухнул на подушки.
– Как вы думаете, можно мне еще? – простонал он.
Наверху лестницы Киспе открыл дверь для Рафаэля и запер его в комнате. Он спустился вниз, все еще пытаясь прикрепить ключи к ремню.
В комнате на верхнем этаже была печь без дымохода. Киспе велел не открывать заслонку до тех пор, пока угли не прогорят полностью. Я сказал, что не собирался отравить нас, и, хотя это была шутка, Киспе выглядел встревоженным. Клем рухнул на постель.