Условности - стр. 37

– Ты хотела бы на ужин печенку или бифштекс, дорогая?

– О, что угодно; пожалуйста, не беспокойся. Пусть будет бифштекс, все равно. – Лишь бы только избавиться от матери, лишь бы ее оставили в покое!

Мать посмотрела на нее, сочувственно покачала головой, затем тихо вышла, ничего больше не сказав. Шерли продолжала лежать и все думала, думала. Горькие, мучительные мысли о прекрасном прошлом и мрачном, беспросветном будущем терзали ее. Наконец, не в силах больше терпеть эту муку, она поднялась, подошла к окну, скользнула рассеянным взглядом по двору и соседнему дому и пристально всмотрелась в свое будущее. Что же ей делать? В самом деле, как ей быть? Вот миссис Кессел у себя на кухне по обыкновению готовит ужин, совсем как мать Шерли, а мистер Кессел в рубашке с коротким рукавом читает на крыльце вечернюю газету. Дальше по улице мистер Поллард подстригает траву у себя во дворе. Повсюду на Бетьюн-стрит стояли такие же дома, где жили такие же люди, простые, ничем не примечательные: клерки, управляющие, преуспевающие рабочие-мастера вроде ее отца или Бартона, по-своему замечательные, но непохожие на Артура, горячо любимого, потерянного Артура. И вот она по воле обстоятельств или в силу необходимости вскоре станет одной из них, поселится на такой же улице, как эта, без сомнения, навсегда и… На мгновение спазм сдавил ей горло.

Нет, решила она, этому не бывать. Нет, нет, нет! Должен быть другой выход, и не один. Она не обязана делать это, если не хочет, не должна и не станет… вот только… Шерли подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и пригладила волосы.

«Но какой в этом прок? – устало и покорно спросила она себя, чуть помедлив. – К чему плакать? Почему бы мне не выйти за Бартона? Все равно я ничего не добьюсь. Артур не вернется ко мне. Я хотела быть с ним, но вынуждена довольствоваться другим мужчиной или вовсе никем, так какая разница, кем именно? Я слишком высоко вознеслась в своих мечтах, вот и все. Мне нужен был Артур, но он не пожелал остаться со мной. Бартон мне не нужен, и он ползает передо мной на коленях. Я неудачница, вот в чем моя беда».

Шерли подвернула рукава, стянула платок, пышными складками прикрывавший грудь, затем перешла на кухню и поискала глазами фартук.

– Тебе помочь? – проговорила она. – Где скатерть?

Отыскав скатерть в соседней комнате, среди салфеток и столовых приборов в ящике комода, она принялась накрывать на стол.

Стоял душный июльский полдень. Грегори после нескольких месяцев раздумий над предостережением его политического единомышленника, за которые не произошло ничего, что могло бы подтвердить опасения, готовился вернуться в прибрежный отель, который он теперь мог себе позволить ввиду своего нынешнего благополучия. «Тритон» – роскошный отель с видом на море – находился примерно в часе езды от его конторы, среди сосен и песков Айленда. Несмотря на то что против Грегори явно готовился заговор, его жена, «девочка», как он ее обычно называл, из-за болезненного состояния их ребенка была вынуждена уехать в горы к матери, за советом и утешением. Однако вследствие осенней предвыборной кампании сам он вряд ли смог бы уехать. По будням, в выходные, а иногда и ночами, он выискивал и собирал факты недолжного управления городским хозяйством, которые в будущем пригодились бы ему в предвыборной борьбе. Мэра и его так называемое окружение нужно было сбросить любой ценой. Грегори был уверен, что в случае успеха он будет вознагражден, но, несмотря на это, совершенно искренне верил в значимость и даже необходимость того, что делал. Город управлялся совершенно безобразно. Что может быть достойнее, чем раскапывать подробности и выставлять их на обозрение оскорбленных и возмущенных граждан?